Eman Mohammed: The courage to tell a hidden story

Иман Мохаммед: Смелость рассказать скрытую историю

Переводчик: Galina Kuznetsova Редактор: Olga Dmitrochenkova

When I turned 19, I started my career

Когда мне исполнилось 19, я начала свою карьеру

as the first female photojournalist

самой первой женщины-фотожурналиста

in the Gaza Strip, Palestine.

в Секторе Газа, Палестина.

My work as a woman photographer

Моя работа фотожурналистки

was considered a serious insult

считалась серьёзным оскорблением

to local traditions,

местных традиций

and created a lasting stigma

и наложила вечный позор

for me and my family.

на меня и мою семью.

The male-dominated field made my presence

Область деятельности, в которой доминируют мужчины,

unwelcome by all possible means.

делала моё присутствие нежелательным при любых обстоятельствах.

They made clear that a woman

Они дали мне ясно понять,

must not do a man's job.

что женщина не должна выполнять мужскую работу.

Photo agencies in Gaza refused to train me

Фотоагентства в Газе отказывались обучать меня

because of my gender.

из-за моей половой принадлежности.

The "No" sign was pretty clear.

Знак «Нет» был довольно ясным.

Three of my colleagues

Трое из моих коллег

went as far as to drive me to an open air strike area

зашли так далеко, что отвезли меня в район, где велись открытые удары с воздуха,

where the explosion sounds

и единственное, что я могла там слышать,

were the only thing I could hear.

были звуки взрывов.

Dust was flying in the air,

Воздух был наполнен пылью,

and the ground was shaking like a swing beneath me.

и земля содрогалась подо мной.

I only realized we weren't there to document the event

Я поняла, что мы были там не для документирования событий,

when the three of them got back into the armored Jeep

только когда они сели в бронированный джип

and drove away, waving and laughing,

и уехали, махая руками и смеясь,

leaving me behind in the open air strike zone.

оставив меня одну в зоне ведения боевых действий.

For a moment, I felt terrified,

В какой-то момент я почувствовала жуткий страх,

humiliated, and sorry for myself.

унижение и жалость к себе самой.

My colleagues' action was not

Действия моих коллег

the only death threat I have received,

не были единственной угрозой смерти, которую я получала,

but it was the most dangerous one.

но были самой опасной.

The perception of women's life in Gaza

Жизнь женщин в Газе

is passive.

воспринимается пассивной.

Until a recent time, a lot of women were not allowed

До недавнего времени многим женщинам

to work or pursue education.

не разрешалось работать или получать образование.

At times of such doubled war including

Во время этой двойной войны, включающей

both social restrictions on women

and the Israeli-Palestinian conflict,

и израильско-палестинский конфликт,

women's dark and bright stories were fading away.

печальные и радостные истории женщин исчезали.

To men, women's stories were seen

Мужчины рассматривали истории женщин

as inconsequential.

как несущественные.

I started paying closer attention

Я начала обращать пристальное внимание

to women's lives in Gaza.

на женщин, живущих в Газе.

Because of my gender, I had access

Благодаря своему полу, у меня был доступ к миру,

to worlds where my colleagues were forbidden.

который был под запретом для моих коллег.

Beyond the obvious pain and struggle,

Помимо очевидных боли и борьбы,

there was a healthy dose

присутствовала здоровая доля смеха

of laughter and accomplishments.

и достижений.

In front of a police compound in Gaza City

Перед отделением полиции в центре Газы

during the first war in Gaza,

велись активные боевые действия во время первой войны.

an Israeli air raid managed to destroy the compound

Израильской авиации удалось разрушить это здание,

and break my nose.

при этом я сломала нос.

For a moment, all I saw was white, bright white,

В какой-то момент всё, что я видела, был ярко-белый свет,

like these lights.

как свет от этих прожекторов.

I thought to myself I either got blind

Я подумала про себя, что я либо ослепла,

or I was in heaven.

либо попала в рай.

By the time I managed to open my eyes,

К тому моменту, когда мне удалось открыть глаза,

I had documented this moment.

я сфотографировала вот этот момент.

Mohammed Khader, a Palestinian worker

Мохаммед Хадер, палестинский рабочий,

who spent two decades in Israel,

который провёл двадцать лет в Израиле.

as his retirement plan,

Его планом после выхода на пенсию

he decided to build a four-floor house,

была постройка четырёхэтажного дома.

only by the first field operation at his neighborhood,

При первой же военной операции в его окрестности

the house was flattened to the ground.

дом сровняли с землёй.

Nothing was left but the pigeons he raised

Не осталось ничего, кроме разведённых им голубей

and a jacuzzi, a bathtub

и джакузи – ванной,

that he got from Tel Aviv.

которую он купил в Тель-Авиве.

Mohammed got the bathtub

Мохаммед затащил джакузи

on the top of the rubble

на верхушку руин

and started giving his kids

и стал каждое утро устраивать

an every morning bubble bath.

пенные ванны для своих детей.

My work is not meant to hide the scars of war,

Цель моей работы не скрывать шрамы войны,

but to show the full frame

а показывать полную картину

of unseen stories of Gazans.

невидимых историй жителей Газы.

As a Palestinian female photographer,

Меня, палестинскую женщину-фотографа,

the journey of struggle, survival and everyday life

путь борьбы, выживания и повседневной жизни

has inspired me to overcome the community taboo

вдохновил на то, чтобы преодолеть общественные запреты

and see a different side of war and its aftermath.

и увидеть другую сторону войны и её последствий.

I became a witness with a choice:

Я стала свидетелем, у которого был выбор:

to run away or stand still.

убежать или остаться на месте.

Thank you.

Спасибо.

(Applause)

(Аплодисменты)