Dan Dennett: Cute, sexy, sweet, funny

Ден Динет: Прелестные, сексуальные, сладкие, смешные

Переводчик: Alexander Fediaev Редактор: Yuriy Pakhotin

I’m going around the world giving talks about Darwin,

Я езжу по миру читая лекции про Дарвина,

and usually what I’m talking about

и обычно я рассказываю

is Darwin’s strange inversion of reasoning.

о необычной инверсии порядка аргументации в учении Дарвина.

Now that title, that phrase, comes from a critic, an early critic,

И вот заголовок, это фраза, пришедшая от критика, от раннего критика,

and this is a passage that I just love, and would like to read for you.

а вот этот пассаж мне особенно нравится, и я хочу его вам прочитать.

"In the theory with which we have to deal, Absolute Ignorance is the artificer;

"В теории, с которой мы вынуждены работать, Абсолютное Невежество это творец.

so that we may enunciate as the fundamental principle of the whole system,

Таким образом мы можем формулировать как основной принцип всей системы,

that, in order to make a perfect and beautiful machine,

что для того, чтобы создать совершенную и прекрасную машину

it is not requisite to know how to make it.

нет необходимости знать как это надо сделать.

This proposition will be found on careful examination to express,

Эта формулировка, опираясь на тщательное исследование, выражает

in condensed form, the essential purport of the Theory,

в сжатой форме, основное значение этой Теории,

and to express in a few words all Mr. Darwin’s meaning;

и выражает в нескольких словах весь смысл учения Дарвина,

who, by a strange inversion of reasoning,

который, необычно инвертировал порядок аргументации,

seems to think Absolute Ignorance fully qualified

кажется думает, что Абсолютное Невежество полностью готово

to take the place of Absolute Wisdom in the achievements of creative skill."

занять место Абсолютной Мудрости в достижениях искусства созидания."

Exactly. Exactly. And it is a strange inversion.

Точно. Совершенно точно. И это действительно необычная инверсия.

A creationist pamphlet has this wonderful page in it:

Брошюра креационистов имеет замечательную страничку об этом:

"Test Two:

"Тест 2:

Do you know of any building that didn’t have a builder? Yes/No.

Вы знаете какое-нибудь здание которое бы не имело строителя? Да Нет.

Do you know of any painting that didn’t have a painter? Yes/No.

Вы знаете какую-нибудь картину, которая не имеет художника? Да Нет.

Do you know of any car that didn’t have a maker? Yes/No.

Вы знаете какой-нибудь автомобиль, который не имеет производителя? Да Нет.

If you answered 'Yes' for any of the above, give details."

Если Вы ответили "Да" на любой вопрос выше, поясните детали."

A-ha! I mean, it really is a strange inversion of reasoning.

Ага! Я имею ввиду, что это действительно необычная инверсия порядка аргументации.

You would have thought it stands to reason

Вы можете подумать, что это имеет смысл,

that design requires an intelligent designer.

что дизайн требует разумного дизайнера.

But Darwin shows that it’s just false.

Но Дарвин показал, что это совершенно ложно.

Today, though, I’m going to talk about Darwin’s other strange inversion,

Сегодня, однако, я собирась рассказать о другой необычной инверсии Дарвина,

which is equally puzzling at first, but in some ways just as important.

которая, во-первых, настолько же озадачивающая, а также в некотором роде настолько же важная.

It stands to reason that we love chocolate cake because it is sweet.

Она относится к соображениям о том, что мы любим шоколадный торт потому, что он сладкий.

Guys go for girls like this because they are sexy.

Парни бегают за девчонками потому что они сексуальные.

We adore babies because they’re so cute.

Мы обожаем детей потому что они прелестные.

And, of course, we are amused by jokes because they are funny.

И конечно, мы веселимся над шутками, потому что они смешные.

This is all backwards. It is. And Darwin shows us why.

На самом деле все наоборот. Да, наоборот. И Дарвин показал нам почему.

Let’s start with sweet. Our sweet tooth is basically an evolved sugar detector,

Давайте начнем со сладкого. Наш вкус сладкого это по существу детектор сахара,

because sugar is high energy, and it’s just been wired up to the preferer,

потому что сахар источник энергии, и таким образом он включен в наши предпочтения,

to put it very crudely, and that’s why we like sugar.

грубо говоря, вот почему мы любим сахар.

Honey is sweet because we like it, not "we like it because honey is sweet."

Мед сладкий потому, что мы любим его, а не "мы любим мед, потому что он сладкий".

There’s nothing intrinsically sweet about honey.

В меде нет ничего в сущности сладкого.

If you looked at glucose molecules till you were blind,

Если вы будете смотреть на молекулы глюкозы пока не ослепнете,

you wouldn’t see why they tasted sweet.

вы не поймете почему они сладкие на вкус.

You have to look in our brains to understand why they’re sweet.

Вы вынуждены посмотреть в наш мозг, чтобы понять почему они сладкие.

So if you think first there was sweetness,

Поэтому если вы думаете, что сначала появилась сладость,

and then we evolved to like sweetness,

а потом мы эволюционировали чтобы любить сладкое,

you’ve got it backwards; that’s just wrong. It’s the other way round.

то вы все перевернули, это неверно. Все совершенно наоборот.

Sweetness was born with the wiring which evolved.

Понятие Сладость было рождено с этой связью, которая развивалась.

And there’s nothing intrinsically sexy about these young ladies.

И в этих юных леди по сути нет ничего сексуального.

And it’s a good thing that there isn’t, because if there were,

И это хорошо что нету, потому что если бы было,

then Mother Nature would have a problem:

тогда у Матери Природы были бы проблемы:

How on earth do you get chimps to mate?

каким образом заставить шимпанзе спариваться?

Now you might think, ah, there’s a solution: hallucinations.

Теперь вы можете подумать, что есть одно решение: галлюцинации.

That would be one way of doing it, but there’s a quicker way.

Это мог бы быть один из вариантов, но есть более быстрый путь.

Just wire the chimps up to love that look,

Просто состыкуйте, что шимпанзе любят вот этот вид,

and apparently they do.

и они определенно его любят.

That’s all there is to it.

И это все!

Over six million years, we and the chimps evolved our different ways.

Более шести миллионов лет мы и шимпанзе развивались разными путями.

We became bald-bodied, oddly enough;

Мы стали гладкокожими, довольно странно,

for one reason or another, they didn’t.

по той или иной причине они нет.

If we hadn’t, then probably this would be the height of sexiness.

Если бы мы то же стали такими, тогда это наверно было бы верхом сексуальности.

Our sweet tooth is an evolved and instinctual preference for high-energy food.

Наш вкус сладкого это развившееся интуитивное предпочтение высокоэнергетической пищи.

It wasn’t designed for chocolate cake.

Оно не было сконструировано для шоколадного торта.

Chocolate cake is a supernormal stimulus.

Шоколадный торт это супер стимул.

The term is owed to Niko Tinbergen,

Термин, принадлежащий Нику Тейнбиргену,

who did his famous experiments with gulls,

который проводил свои знаменитые эксперименты с чайками,

where he found that that orange spot on the gull’s beak --

в которых обнаружил что, если оранжевое пятно на клюве чайки,

if he made a bigger, oranger spot

сделать крупнее и ярче,

the gull chicks would peck at it even harder.

то птенцы будут клевать его сильнее.

It was a hyperstimulus for them, and they loved it.

Это суперстимул для них, и они его любят.

What we see with, say, chocolate cake

Что мы теперь видим, скажем в шоколадном торте

is it’s a supernormal stimulus to tweak our design wiring.

это суперстимул чтобы подстроить наши конструктивные связи.

And there are lots of supernormal stimuli; chocolate cake is one.

И существует множество таких суперстимулов. Шоколадный торт только один.

There's lots of supernormal stimuli for sexiness.

Есть очень много суперстимулов для сексуальности.

And there's even supernormal stimuli for cuteness. Here’s a pretty good example.

И даже есть суперстимулы для привлекательности. Вот хороший пример.

It’s important that we love babies, and that we not be put off by, say, messy diapers.

Очень важно, чтобы мы любили детей, и чтобы мы не были выброшены, скажем, из-за грязных пеленок.

So babies have to attract our affection and our nurturing, and they do.

Таким образом, дети вынуждены вызывать нашу привязанность и заботу, и они этого добиваются.

And, by the way, a recent study shows that mothers

И между прочим, последнее исследование показало, что матери

prefer the smell of the dirty diapers of their own baby.

предпочитают запах грязных пеленок своих собственных детей.

So nature works on many levels here.

Так природа работает на многих уровнях.

But now, if babies didn’t look the way they do -- if babies looked like this,

Но теперь, если ребенок не выглядит так как должен, если ребенок выглядит как этот,

that’s what we would find adorable, that’s what we would find --

то это бы мы нашли обожаемым, это бы мы нашли --

we would think, oh my goodness, do I ever want to hug that.

мы бы подумали, о боже, захочу ли я когда-нибудь это обнять.

This is the strange inversion.

Это необычная инверсия.

Well now, finally what about funny. My answer is, it’s the same story, the same story.

Ну и теперь, наконец про смешное. Мой ответ - это та же самая история, та же самая.

This is the hard one, the one that isn’t obvious. That’s why I leave it to the end.

Эта самая сложная, самая неочевидная. Поэтому я оставил ее на конец.

And I won’t be able to say too much about it.

И я не могу долго рассказывать об этом.

But you have to think evolutionarily, you have to think, what hard job that has to be done --

Но вы должны думать эволюционно, вы должны думать, какая тяжелая работа должна быть сделана -

it’s dirty work, somebody’s got to do it --

это грязная работа, кто-то должен сделать ее-

is so important to give us such a powerful, inbuilt reward for it when we succeed.

это так важно дать нам мощную, врожденную награду когда нам это удастся.

Now, I think we've found the answer -- I and a few of my colleagues.

Теперь я думаю мы нашли ответ, я и несколько моих коллег.

It’s a neural system that’s wired up to reward the brain

Это нервная система, которая соединена таким образом, чтобы награждать мозг

for doing a grubby clerical job.

за грязную духовную работу.

Our bumper sticker for this view is

Наша наклейка на бампер об этом -

that this is the joy of debugging.

это радость от отладки.

Now I’m not going to have time to spell it all out,

Мое время истекает,

but I’ll just say that only some kinds of debugging get the reward.

но я скажу, что только некоторые направления отладки получают награду.

And what we’re doing is we’re using humor as a sort of neuroscientific probe

И то, что мы делаем - это мы используем юмор как сорт нейронаучного анализа

by switching humor on and off, by turning the knob on a joke --

включая его и отключая снова. Поворачивая ручку на шутке -

now it’s not funny ... oh, now it’s funnier ...

сейчас не смешно - о, теперь смешнее -

now we’ll turn a little bit more ... now it’s not funny --

повернем еще немного - нет, не смешно -

in this way, we can actually learn something

таким образом мы можем действительно выучить что-то

about the architecture of the brain,

об архитектуре мозга,

the functional architecture of the brain.

функциональной архитектуре мозга.

Matthew Hurley is the first author of this. We call it the Hurley Model.

Мэтью Харли - первый автор этого. Мы называем это моделью Харли.

He’s a computer scientist, Reginald Adams a psychologist, and there I am,

Он компьютерный ученый. Reginald Adams - психолог, и я,

and we’re putting this together into a book.

мы вместе пишем книгу.

Thank you very much.

Спасибо большое.