Holly Morris: Why stay in Chernobyl? Because it's home.

Холли Моррис: Оставаясь в Чернобыле, люди остаются в родном доме

Переводчик: Olga Dmitrochenkova Редактор: Anna Joy

Three years ago, I was standing about a hundred yards

Три года назад я оказалась в ста метрах

from Chernobyl nuclear reactor number four.

от четвёртого реактора Чернобыльской АЭС.

My Geiger counter dosimeter, which measures radiation,

Мой счётчик Гейгера, измеряющий радиацию,

was going berserk,

зашкаливал.

and the closer I got, the more frenetic it became,

Чем ближе я подходила к реактору, тем хуже.

and frantic. My God.

Как же он зашкаливал!

I was there covering the 25th anniversary

Я должна была сделать репортаж

of the world's worst nuclear accident,

в преддверии 25 годовщины аварии на Чернобыльской АЭС.

as you can see by the look on my face,

По выражению моего лица видно,

reluctantly so, but with good reason,

с какой неохотой я там нахожусь, и всё по очевидным причинам.

because the nuclear fire that burned for 11 days

Радиоактивный огонь, который бушевал на протяжении 11 дней в 1986 году,

back in 1986 released 400 times as much radiation

вызвал в 400 раз большее радиоактивное заражение,

as the bomb dropped on Hiroshima,

нежели бомбы, сброшенные на Хиросиму.

and the sarcophagus, which is the covering

Сегодня саркофаг над четвёртым

over reactor number four,

реактором,

which was hastily built 27 years ago,

наспех построенный 27 лет назад,

now sits cracked and rusted

потрескался и проржавел,

and leaking radiation.

позволяя «утекать» радиации.

So I was filming.

Я делала репортаж.

I just wanted to get the job done

Я хотела закончить работу

and get out of there fast.

и уехать оттуда как можно скорее.

But then, I looked into the distance,

Но вдруг вдали

and I saw some smoke coming from a farmhouse,

я увидела дымок из трубы дома.

and I'm thinking, who could be living here?

«Неужели там может кто-то жить?» — подумала я.

I mean, after all, Chernobyl's soil, water and air,

После случившегося почва, вода и воздух Чернобыля —

are among the most highly contaminated on Earth,

одни из самых загрязнённых на планете,

and the reactor sits at the the center of

а реактор находится в центре

a tightly regulated exclusion zone, or dead zone,

жёстко регулируемой зоны отчуждения, или мёртвой зоны,

and it's a nuclear police state, complete with border guards.

патрулируемой полицией и пограничниками.

You have to have dosimeter at all times, clicking away,

Вы постоянно должны иметь при себе дозиметр,

you have to have a government minder,

вас должен сопровождать госпредставитель.

and there's draconian radiation rules

В той зоне действуют серьёзнейшие правила

and constant contamination monitoring.

и осуществляется постоянный мониторинг загрязнения.

The point being, no human being

Короче говоря, никто не может

should be living anywhere near the dead zone.

жить даже близко с этой зоной.

But they are.

Но люди там живут.

It turns out an unlikely community

Оказывается, там проживает община

of some 200 people are living inside the zone.

из примерно 200 людей.

They're called self-settlers.

Их называют самосёлами.

And almost all of them are women,

Большинство из них — женщины.

the men having shorter lifespans

Продолжительность жизни мужчин

in part due to overuse of alcohol, cigarettes,

намного короче из-за алкоголя, курения,

if not radiation.

не говоря уже о радиации.

Hundreds of thousands of people were evacuated

Сотни тысяч людей были эвакуированы

at the time of the accident,

сразу после аварии,

but not everybody accepted that fate.

но не все смирились с судьбой.

The women in the zone, now in their 70s and 80s,

Живущие здесь 70-ти и 80-летние женщины —

are the last survivors of a group who defied authorities

последние оставшиеся в живых, кто открыто пренебрёг указаниями властей

and, it would seem, common sense,

и вопреки здравому смыслу

and returned to their ancestral homes inside the zone.

вернулся в свои жилища в мёртвой зоне.

They did so illegally.

Естественно, нелегально.

As one woman put it to a soldier

Одна женщина так сказала солдату,

who was trying to evacuate her for a second time,

пытавшемуся во второй раз эвакуировать её:

"Shoot me and dig the grave.

«Застрели меня и закопай здесь.

Otherwise, I'm going home."

Но отсюда я не уйду».

Now why would they return to such deadly soil?

Почему же они вернулись на эту смертоносную землю?

I mean, were they unaware of the risks

Неужели они не знали о последствиях,

or crazy enough to ignore them, or both?

или пренебрегали ими, или и то, и другое?

The thing is, they see their lives

Дело в том, что они смотрят на свою жизнь

and the risks they run decidedly differently.

и на риск, которому себя подвергают, совершенно по-другому.

Now around Chernobyl, there are scattered ghost villages,

Вокруг Чернобыля разбросаны деревни-призраки.

eerily silent, strangely charming, bucolic,

Их жуткая тишина, как ни странно, очаровательна и безмятежна.

totally contaminated.

Они полностью загрязнены радиацией.

Many were bulldozed under at the time of the accident,

После аварии многие деревни были уничтожены тяжёлой техникой,

but a few are left like this,

но некоторые остались

kind of silent vestiges to the tragedy.

как призраки той трагедии.

Others have a few residents in them,

В некоторых деревнях живут

one or two "babushkas," or "babas,"

две или три пожилые женщины,

which are the Russian and Ukrainian words for grandmother.

или бабушки, как их ласково называют на русском.

Another village might have six or seven residents.

В некоторых деревнях население достигает 6-7 человек.

So this is the strange demographic of the zone --

Такая вот странная демографическая зона —

isolated alone together.

они изолированы вместе.

And when I made my way to that piping chimney

Когда я дошла до того домика с дымящейся трубой,

I'd seen in the distance,

который я увидела издалека,

I saw Hanna Zavorotnya, and I met her.

я познакомилась с Анной Заворотной.

She's the self-declared mayor of Kapavati village,

Она самопровозглашённый мэр деревни Капавати

population eight.

с населением 8 человек.

(Laughter)

(Смех)

And she said to me, when I asked her the obvious,

На очевидный вопрос она ответила:

"Radiation doesn't scare me. Starvation does."

«Радиация меня не пугает. Меня пугает голод».

And you have to remember, these women have

Представьте себе,

survived the worst atrocities of the 20th century.

эти женщины пережили ужасы 20 века:

Stalin's enforced famines of the 1930s, the Holodomor,

навязанный Сталиным массовый голод 1930-х годов, или Голодомор,

killed millions of Ukrainians,

убивший миллионы украинцев;

and they faced the Nazis in the '40s,

зверства фашистов в 40-х годах:

who came through slashing, burning, raping,

убийства, сожжения, изнасилования.

and in fact many of these women

Многие из этих женщин

were shipped to Germany as forced labor.

были отправлены в Германию на принудительные работы.

So when a couple decades into Soviet rule,

Поэтому когда случилась авария на АЭС,

Chernobyl happened,

после десятилетий советского правления,

they were unwilling to flee in the face of an enemy

они не хотели снова бежать,

that was invisible.

в этот раз от невидимого врага.

So they returned to their villages

Они вернулись в свои дома.

and are told they're going to get sick and die soon,

Им было сказано, что скоро они заболеют и умрут.

but five happy years, their logic goes,

Но их сердце говорило им: лучше прожить

is better than 10 stuck in a high rise

5 счастливых лет здесь, чем 10 в многоэтажке

on the outskirts of Kiev,

на окраине Киева,

separated from the graves of their mothers

вдали от могил

and fathers and babies,

родных и близких,

the whisper of stork wings on a spring afternoon.

вдали от «шёпота крыльев» аиста весенним вечером.

For them, environmental contamination

Для них загрязнение окружающей среды

may not be the worst sort of devastation.

не самое ужасное опустошение.

It turns out this holds true

Оказывается,

for other species as well.

не только люди так думают.

Wild boar, lynx, moose, they've all returned

Дикий кабан, рысь, лось — все они вернулись

to the region in force,

в поражённый регион,

the very real, very negative effects of radiation

в котором страшная радиация

being trumped by the upside of a mass exodus

вызвала массовый отток

of humans.

населения.

The dead zone, it turns out, is full of life.

Мёртвая зона, оказывается, полна жизни.

And there is a kind of heroic resilience,

И есть своего рода героическая стойкость,

a kind of plain-spoken pragmatism to those

откровенный прагматизм в тех,

who start their day at 5 a.m.

кто начинает день в 5 утра,

pulling water from a well

отправляясь за водой к колодцу,

and end it at midnight

и заканчивает его в полночь

poised to beat a bucket with a stick

ударами палки о ведро,

and scare off wild boar that might mess with their potatoes,

чтобы отпугнуть диких кабанов, желающих полакомиться картошкой.

their only company a bit of homemade moonshine vodka.

Компанию их одиночеству составляет немного самогона.

And there's a patina of simple defiance among them.

В этих людях есть дух неповиновения.

"They told us our legs would hurt, and they do. So what?"

«Нам сказали, что у нас будут болеть ноги. Они болят, и что дальше?»

I mean, what about their health?

Так как же обстоит дело с их здоровьем?

The benefits of hardy, physical living,

Такие преимущества как выносливость и физический труд

but an environment made toxic

живут бок о бок с окружающей средой,

by a complicated, little-understood enemy, radiation.

заражённой сложным и малопонятным врагом — радиацией.

It's incredibly difficult to parse.

Это невероятно трудно понять.

Health studies from the region

Исследования уровня здоровья в регионе

are conflicting and fraught.

полны противоречий.

The World Health Organization

Всемирная организация здравоохранения

puts the number of Chernobyl-related deaths

подсчитала, что количество смертей, связанных с аварией на АЭС,

at 4,000, eventually.

равно приблизительно 4 000.

Greenpeace and other organizations

Гринпис и другие организации

put that number in the tens of thousands.

говорят о десятках тысяч.

Now everybody agrees that thyroid cancers

Понятно, что случаи рака щитовидной железы

are sky high, and that Chernobyl evacuees

неимоверно участились. Но есть и другие недуги переселенцев,

suffer the trauma of relocated peoples everywhere:

которыми страдают эвакуированные из Чернобыля жители:

higher levels of anxiety, depression, alcoholism,

более высокий уровень беспокойства, депрессия, алкоголизм,

unemployment and, importantly,

безработица и, что очень важно,

disrupted social networks.

разрыв социальных связей.

Now, like many of you,

Как и многие из вас,

I have moved maybe 20, 25 times in my life.

в жизни я сменила место жительства 20-25 раз.

Home is a transient concept.

Понятие дома для всех разное.

I have a deeper connection to my laptop

Я, например, больше привязана к моему компьютеру,

than any bit of soil.

нежели к куску земли.

So it's hard for us to understand, but home

Нам трудно это понять, но для этих бабушек дом —

is the entire cosmos of the rural babushka,

это центр их вселенной.

and connection to the land is palpable.

Им необходимо чувствовать связь с землёй.

And perhaps because these Ukrainian women

Возможно, поскольку эти украинские женщины

were schooled under the Soviets

ходили в советскую школу

and versed in the Russian poets,

и читали русских поэтов,

aphorisms about these ideas

от них постоянно слышны

slip from their mouths all the time.

связанные с этим мысли.

"If you leave, you die."

«Если ты уйдёшь отсюда, ты умрёшь».

"Those who left are worse off now.

«Тем, кто решил уехать, сейчас намного хуже.

They are dying of sadness."

Они умирают от грусти».

"Motherland is motherland. I will never leave."

«Родина есть родина. Я никогда её не оставлю».

What sounds like faith, soft faith,

Похоже на вымысел и веру,

may actually be fact,

но это может на самом деле оказаться правдой.

because the surprising truth --

Эта удивительная правда состоит в том —

I mean, there are no studies, but the truth seems to be

хотя и нет официальных исследований —

that these women who returned to their homes

что женщины, которые вернулись в свои дома

and have lived on some of the most radioactive land

и на протяжении 27 лет живут

on Earth for the last 27 years,

в самом загрязнённом радиацией месте на Земле,

have actually outlived their counterparts

пережили своих

who accepted relocation,

переселившихся соседей

by some estimates up to 10 years.

на приблизительно 10 лет.

How could this be?

Как такое могло случиться?

Here's a theory: Could it be

Есть одна теория. А что, если

that those ties to ancestral soil,

эта внутренняя родовая связь с землёй

the soft variables reflected in their aphorisms,

и сила их мысли

actually affect longevity?

действительно влияют на продолжительность жизни?

The power of motherland

Сила родины,

so fundamental to that part of the world

которая настолько важна в той части мира,

seems palliative.

кажется, действительно помогает.

Home and community are forces

Понятия дома и общины

that rival even radiation.

могут бросить вызов даже радиации.

Now radiation or not,

Будь то радиация или что-то ещё,

these women are at the end of their lives.

эти женщины доживают свой век.

In the next decade, the zone's human residents will be gone,

В следующем десятилетии там не останется жителей,

and it will revert to a wild, radioactive place,

и зона снова станет дикой и радиоактивной.

full only of animals and occasionally

Там останутся только животные,

daring, flummoxed scientists.

и иногда её будут осмеливаться посещать учёные.

But the spirit and existence of the babushkas,

Но дух и жизнь этих бабушек,

whose numbers have been halved

число которых сократилось вдвое

in the three years I've known them,

за последние три года,

will leave us with powerful new templates

оставит нам

to think about and grapple with,

важную пищу для размышления.

about the relative nature of risk,

Уже сегодня они заставляют нас задуматься об относительном характере риска,

about transformative connections to home,

о преобразующей силе связи с домом,

and about the magnificent tonic

о великолепной укрепляющей силе

of personal agency and self-determination.

личных качеств и самоопределения.

Thank you.

Спасибо.

(Applause)

(Аплодисменты)