Wisdom from great writers on every year of life | Joshua Prager

Переводчик: Natalia Ost Редактор: Yulia Kallistratova

I'm turning 44 next month,

В следующем месяце мне исполнится 44 года,

and I have the sense that 44 is going to be a very good year,

и я чувствую, что мой 44-ый год жизни будет очень хорошим,

a year of fulfillment, realization.

это будет год удовлетворения и реализации.

I have that sense,

У меня есть такое чувство

not because of anything particular in store for me,

не потому, что лично меня что-то ждёт в будущем,

but because I read it would be a good year

а потому, что я прочитал, что это будет хороший год,

in a 1968 book by Norman Mailer.

в книге Нормана Мейлера, написанной в 1968 году.

"He felt his own age, forty-four ..."

«Он ощущал свои сорок четыре года...», —

wrote Mailer in "The Armies of the Night,"

писал Мейлер в книге «Армии ночи», —

"... felt as if he were a solid embodiment

«как совершенно определённый возраст,

of bone, muscle, heart, mind, and sentiment to be a man,

ощущал свою телесность, что он состоит из костей, мускулов, тканей и кожи,

as if he had arrived."

а не из воли, души, сознания...»

Yes, I know Mailer wasn't writing about me.

Я знаю, что Мейлер писал не обо мне.

But I also know that he was;

Но я также знаю, что это обо мне.

for all of us -- you, me, the subject of his book,

У всех нас — у вас, у меня, у героя книги —

age more or less in step,

возраст в той или иной мере,

proceed from birth along the same great sequence:

начиная от рождения, следует по заведённому распорядку:

through the wonders and confinements of childhood;

через чудеса и запреты в детстве,

the emancipations and frustrations of adolescence;

через взросление и разочарование в подростковом возрасте,

the empowerments and millstones of adulthood;

через раскрепощение и важные вехи во взрослой жизни,

the recognitions and resignations of old age.

через признание и смирение в старости.

There are patterns to life,

В жизни есть место шаблонам,

and they are shared.

и у всех они похожи.

As Thomas Mann wrote: "It will happen to me as to them."

Как писал Томас Манн: «Со мной случится то же, что и с ними».

We don't simply live these patterns.

Мы не просто живём по этим схемам.

We record them, too.

Мы их ещё и записываем.

We write them down in books, where they become narratives

Описываем их в книгах, где они становятся повествованиями,

that we can then read and recognize.

которые мы потом прочтём и узнáем в них себя.

Books tell us who we've been,

Книги рассказывают нам, кем мы были,

who we are, who we will be, too.

кто мы есть и какими мы будем.

So they have for millennia.

Так было тысячи лет.

As James Salter wrote,

Джеймс Солтер писал:

"Life passes into pages if it passes into anything."

«Если у жизни есть продолжение, то оно в книгах».

And so six years ago, a thought leapt to mind:

Итак, шесть лет назад, меня осенила мысль:

if life passed into pages, there were, somewhere,

если жизнь продолжается в книгах, то где-то должны быть

passages written about every age.

отрывки, посвящённые любому возрасту.

If I could find them, I could assemble them into a narrative.

Если я их найду, то смогу собрать в единое повествование.

I could assemble them into a life,

Склеить из них целую жизнь,

a long life, a hundred-year life,

долгую жизнь, столетнюю жизнь,

the entirety of that same great sequence

цельную последовательность событий,

through which the luckiest among us pass.

которую некоторым из нас посчастливится прожить.

I was then 37 years old,

Тогда мне было 37 лет —

"an age of discretion," wrote William Trevor.

Уильям Тревор называл этот возраст «веком благоразумия», —

I was prone to meditating on time and age.

и я был склонен размышлять о времени и возрасте.

An illness in the family and later an injury to me

Наследственная болезнь и полученная мной травма

had long made clear that growing old could not be assumed.

означали, что старость может и не наступить.

And besides, growing old only postponed the inevitable,

К тому же, долгая жизнь только откладывает неизбежное,

time seeing through what circumstance did not.

если этого не сделают обстоятельства, то время возьмёт своё.

It was all a bit disheartening.

Всё это довольно печально.

A list, though, would last.

А список вечен.

To chronicle a life year by vulnerable year

Он станет хроникой хрупкой жизни год за годом,

would be to clasp and to ground what was fleeting,

позволит уловить и сохранить мимолётное,

would be to provide myself and others a glimpse into the future,

даст мне и другим людям намёк на будущее,

whether we made it there or not.

увидим ли мы его лично или нет.

And when I then began to compile my list, I was quickly obsessed,

Когда я стал формировать свой список, меня тут же захватило

searching pages and pages for ages and ages.

исследование моря страниц в поисках всех возможных возрастов.

Here we were at every annual step through our first hundred years.

И вот мы проживаем год за годом первого столетия нашей жизни.

"Twenty-seven ... a time of sudden revelations,"

«Двадцать семь... — это время внезапных откровений»,

"sixty-two, ... of subtle diminishments."

«шестьдесят два... — незаметного отступления».

I was mindful, of course, that such insights were relative.

Конечно, я сознавал, что такие заключения относительны.

For starters, we now live longer, and so age more slowly.

Во-первых, сейчас мы живём дольше и стареем медленнее.

Christopher Isherwood used the phrase "the yellow leaf"

Кристофер Ишервуд для описания 53-летнего человека

to describe a man at 53,

использовал выражение «жёлтый лист»,

only one century after Lord Byron used it to describe himself at 36.

хотя всего за сто лет до этого лорд Байрон этими же словами описывал себя 36-летнего.

(Laughter)

(Смех)

I was mindful, too, that life can swing wildly and unpredictably

Также я учитывал, что жизнь может непредсказуемо и сильно меняться

from one year to the next,

год от года,

and that people may experience the same age differently.

и что люди могут по-разному воспринимать один и тот же возраст.

But even so, as the list coalesced,

Но даже при этом, по мере формирования списка,

so, too, on the page, clear as the reflection in the mirror,

на странице ясно, как отражение в зеркале,

did the life that I had been living:

отображалась моя собственная жизнь:

finding at 20 that "... one is less and less sure of who one is;"

в 20 лет я узнал, что «...становлюсь всё более и более неуверен, кто я»;

emerging at 30 from the "... wasteland of preparation into active life;"

в 30 лет покинул «...пустошь, где готовился к активной жизни»;

в 40 научился «тихо закрывать дверь в комнаты,

learning at 40 "... to close softly the doors to rooms

[I would] not be coming back to."

куда не собираюсь возвращаться».

There I was.

Всё это было про меня

Of course, there we all are.

и, конечно, про нас всех.

Milton Glaser, the great graphic designer

Милтон Глейзер, выдающийся графический дизайнер,

whose beautiful visualizations you see here,

создавший эти прекрасные визуализации

and who today is 85 --

и которому сейчас 85 лет —

all those years "... a ripening and an apotheosis," wrote Nabokov --

«... созревание и кульминация» писал об этом возрасте Набоков, —

noted to me that, like art and like color,

заметил в разговоре со мной, что, как искусство и цвет,

literature helps us to remember what we've experienced.

литература помогает нам вспомнить, что мы пережили.

And indeed, when I shared the list with my grandfather,

Действительно, когда я показал свой список моему деду,

he nodded in recognition.

он понимающе закивал.

He was then 95 and soon to die,

Ему было 95 и он был готов к смерти,

which, wrote Roberto Bolaño,

а это, по словам Роберто Боланьо,

"... is the same as never dying."

«...то же, что никогда не умирать».

And looking back, he said to me that, yes,

Оглядываясь назад, он сказал мне,

Proust was right that at 22, we are sure we will not die,

что Пруст был прав, говоря, что в 22 года нам кажется, что мы никогда не умрём;

just as a thanatologist named Edwin Shneidman was right

и прав был танатолог Эдвин Шнейдман,

that at 90, we are sure we will.

сказавший, что в 90 любой знает, что наверняка умрёт.

It had happened to him,

С ним случилось то же,

as to them.

что и с ними.

Now the list is done:

Список закончен,

a hundred years.

в нём сто лет.

And looking back over it,

И оглядываясь назад,

I know that I am not done.

я знаю, что это ещё не конец.

I still have my life to live,

У меня вся жизнь впереди,

still have many more pages to pass into.

и мне предстоит пролистать ещё много страниц.

And mindful of Mailer,

И помня о Мейлере,

I await 44.

я жду своё 44-летие.

Thank you.

Спасибо.

(Applause)

(Аплодисменты)