Why your doctor should care about social justice | Mary Bassett

Переводчик: Oksana Kim Редактор: Maria Guzenko

When I moved to Harare in 1985,

Когда я переехала в Хараре в 1985 году,

social justice was at the core of Zimbabwe's national health policy.

социальная справдливость была ключевым моментом

в политике здравоохранения Зимбабве.

The new government emerged from a long war of independence

После долгой войны за независимость новое правительство

and immediately proclaimed a socialist agenda:

сразу же объявило социалистическую политику:

health care services, primary education

начальное образование и медицинский сервис

became essentially free.

фактически стали бесплатными.

A massive expansion of rural health centers

Благодаря массовому открытию новых сельских врачебных пунктов,

placed roughly 80 percent of the population

более 80% населения получили доступ к медучреждениям

less than a two-hour walk from these facilities,

менее чем в двух часах ходьбы от них,

a truly remarkable accomplishment.

что было невероятным достижением.

In 1980, the year of independence,

В год принятия независимости, 1980-й,

25 percent of Zimbabwean children were fully immunized.

25% всех детей Зимбабве прошли полную иммунизацию.

By 1990, a mere decade later,

Всего через 10 лет, в 1990 году,

this proportion stood at 80 percent.

отметка достигла 80%.

I felt tremendously privileged to be part of this transformation,

Мне невероятно повезло участвовать в этом преображении,

a revolution.

революции.

The excitement, the camaraderie, was palpable.

Всюду царил восторг, дух товарищества.

Working side by side with brilliant Zimbabweans --

Работая бок о бок с очаровательными зимбабвийцами —

scientists, doctors, activists --

учёными, медиками, активистами —

I felt connected not only to an African independence movement,

я чувствовала себя частью не только африканской борьбы за независимость,

but to a global progressive public health movement.

но и глобального прогрессивного движения по охране здоровья человечества.

But there were daunting challenges.

Но у нас имелись огромные проблемы.

Zimbabwe reported its first AIDS case in 1985, the year I arrived.

Первый случай заражения СПИДом отмечен в год моего прибытия, 1985-й.

I had taken care of a few patients with AIDS in the early 1980s,

Я наблюдала ранее за несколькими больными СПИДом в начале 1980-х,

when I did my medical training at Harlem Hospital, but --

когда проходила практику в Гарлемской больнице,

we had no idea what lay in store for Africa.

но мы не имели ни малейшего представления, что нас ожидало в Африке.

Infection rate stood at about two percent in my early days there.

Риск заражения составлял всего 2% в первые дни после моего прибытия.

These would soar

Отметка возросла

to one out of every four adults

до каждого четвёртого взрослого

by the time I left Harare 17 years later.

к моменту, когда я покинула Хараре 17 лет спустя.

By the mid-1990s,

К середине 90-х

I'd told hundreds of people in the prime of life

я сообщила сотням людей в самом расцвете сил,

that they were HIV-positive.

что они ВИЧ-инфицированы.

I saw colleagues and friends die,

Я видела, как умирают друзья и коллеги,

my students, hospital patients, die.

мои студенты и пациенты больницы.

In response, my colleagues and I set up a clinic.

В ответ мы с коллегами открыли клинику.

We did condom demonstrations.

Мы демонстрировали презервативы.

We launched school education and workplace interventions.

Мы проводили обучение в школах и на предприятиях.

We did research. We counseled the partners of infected men

Мы проводили исследования.

Давали советы партнёрам мужчин с ВИЧ о том, как обезопасить себя.

about how to protect themselves.

We worked hard, and at the time, I believed that I was doing my best.

Мы упорно трудились, и тогда я верила, что делаю всё возможное.

I was providing excellent treatment,

Я оказывала квалифицированную медицинскую помощь

such as it was.

по мере своих сил.

But I was not talking about structural change.

Но я не затрагивала структурные изменения.

Former UN Secretary Kofi Annan has spoken candidly

Бывший Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан открыто признал

about his personal failure

свой личный провал,

leading to the Rwandan genocide.

который привёл к геноциду в Руанде.

In 1994, he was head of the UN peacekeeping department.

В 1994 году он возглавлял Департамент ООН по поддержанию мира.

At a 10-year memorial for the genocide,

На 10-летней церемонии памяти геноцида

he reflected, "I believed at the time I was doing my best,

он отметил: «Мне казалось, что тогда я делал всё возможное,

but I realized after the genocide

но уже после трагедии я осознал,

that there was more I could and should have done

что мог бы и должен был сделать гораздо больше,

to sound the alarm and rally support."

чтобы забить тревогу и попросить помощи».

The AIDS epidemic caught the health community unprepared,

Эпидемия СПИДа застала медработников врасплох,

and today, when the World Health Organization estimates

и сегодня, по подсчётам Всемирной организации здравоохранения,

that 39 million people have lost their lives to this disease,

эта болезнь унесла жизни более 39 млн человек.

I'm not alone in feeling remorse and regret

Я не одинока, раскаиваясь и сожалея,

at not having done more earlier.

что не смогла предпринять больше раньше.

But while living in Zimbabwe,

Находясь в Зимбабве,

I didn't see my role as an advocacy or a political one.

я не видела себя ни правозащитником, ни политиком.

I was there for my technical skills,

Я оказалась там благодаря своим профессиональным,

both my clinical and my research epidemiology skills.

как клиническим, так и исследовательским способностям.

And in my mind, my job was to take care of patients

В моём понимании, моей задачей был уход за больными

and to do research to better understand the population patterns of transmission,

и проведение исследований для выявления типичных путей заражения среди населения,

and I hoped that we'd slow the spread of the virus.

и я надеялась, что мы замедлим распространение вируса.

I was aware that socially marginalized populations were at disproportionate risk

Я знала, что в зоне риска заражения СПИДом и смерти прежде всего

of getting and dying of AIDS.

находятся неблагополучные слои населения.

And on the sugar plantations,

На сахарных плантациях,

which really more closely resembled feudal fiefdoms

которые были больше похожи на феодальные вотчины,

than any modern enterprise,

чем на современные предприятия,

60 percent of pregnant women

60% беременных женщин

tested HIV-positive.

оказались ВИЧ-инфицированными.

I worked to show how getting infected was not a moral failure

Я хотела доказать, что инфицирование не результат морального упадка,

but instead related to a culture of male superiority,

а связано с культурой мужского превосходства,

to forced migrant labor and to colonialism.

принудительным трудом мигрантов и колониализмом.

Whites were largely unscathed.

Белые оставались в безопасности.

As health professionals,

Медработники были крайне ограничены в средствах:

our tools were pitifully weak:

imploring people to change their individual behaviors,

мы могли лишь призывать людей изменить своё поведение,

use condoms, reduce number of partners.

использовать презервативы, сократить число партнёров.

Infection rates climbed,

Уровень заражения рос,

and when treatment became available in the West,

и когда лечение стало доступным на Западе,

treatment that remains our most potent weapon

лечение, которое оставалось нашим главным средством

against this virus,

в борьбе против вируса,

it was unaffordable to the public sector across Africa.

оставалось недоступным населению Африки.

I didn't speak out

Я не высказывалась

about the unequal access to these life-saving drugs

относительно неравного доступа к жизненно важным препаратам

or about the underlying economic and political systems

или подспудных политических и экономических систем,

that were driving infection rates

которые способствовали росту уровня инфекции

in such huge swaths of the population.

среди огромных слоёв населения.

I rationalized my silence

Я объясняю своё молчание,

by reminding myself that I was a guest in the country,

напоминая себе, что я всего лишь гость в той стране,

that sounding the alarm could even get me kicked out,

и, вздумай я забить тревогу, меня могли бы выдворить,

keep me from doing good work,

не дать продолжить благое дело,

taking care of my patients,

лечить своих пациентов

doing much-needed research.

и проводить столь необходимые исследования.

So I didn't speak out

Поэтому я молчала

about the government's early stance on AIDS.

об отправной позиции правительства относительно СПИДа.

I didn't voice my concerns loudly enough.

Я не говорила о своём беспокойстве во всеуслышание.

Many doctors, health professionals,

Множество врачей, медработников

may think I did nothing wrong.

не найдут, в чём меня упрекнуть.

Our pact with our patients,

В нашем соглашении с пациентами,

the Hippocratic Oath and its variants,

Клятве Гиппократа и её вариациях,

is about the sanctity of the patient-doctor relationship.

речь идёт о священной связи врача с пациентом.

And I did everything I could

И я делала всё возможное

for each and every patient of mine.

для каждого из моих больных.

But I knew

Но я понимала,

that epidemics emerge along the fissures of our society,

что эпидемия возникла по краю надлома в нашем обществе,

reflecting not only biology,

отражая не только биологию,

but more importantly patterns of marginalization, exclusion,

но и не менее важные моменты неблагополучия, обездоленности,

discrimination related to race, gender, sexuality, class and more.

расовой, половой, сексуальной, классовой дискриминаций.

It was true of AIDS.

Это так со СПИДом.

It was true just recently of Ebola.

Это так с вирусом Эбола.

Medical anthropologists such as Paul Farmer,

Медицинские антропологи, такие как Пол Фармер,

who worked on AIDS in Haiti,

который боролся со СПИДом на Гаити,

call this structural violence:

называют это структурным насилием:

structural because inequities are embedded

структурным, потому что неравноправие заложено

in the political and economic organization of our social world,

в политической и экономической организации нашего социального мира,

often in ways that are invisible to those with privilege and power;

часто незаметно для власть имущих.

and violence because its impact --

И насилие, потому что его последствия —

premature deaths, suffering, illness -- is violent.

преждевременная смерть, страдания, болезни — это насилие.

We do little for our patients

Мы делаем ничтожно мало для наших больных,

if we fail to recognize

если не принимаем в расчёт

these social injustices.

эту социальную несправедливость.

Sounding the alarm is the first step towards doing public health right,

Говорить в открытую о проблеме — первый шаг к улучшению здоровья нации.

and it's how we may rally support

Именно так мы можем содействовать

to break through and create real change together.

выходу из этой ситуации и вместе изменить жизнь к лучшему.

So these days, I'm not staying quiet.

Итак, теперь я не молчу.

I'm speaking up about a lot of things,

Я открыто выражаюсь о многом,

even when it makes listeners uncomfortable,

даже если это неприятно слушателям,

even when it makes me uncomfortable.

даже если это неприятно мне.

And a lot of this is about racial disparities

Часто речь идёт о расовых различиях,

and institutionalized racism,

об «узаконенном» расизме,

things that we're not supposed to have in this country anymore,

явлениях, которых не должно быть более в нашей стране,

certainly not in the practice of medicine

уж точно не в медпрактике

or public health.

или здравоохранении.

But we have them,

Но в реальности они есть.

and we pay for them in lives cut short.

И мы платим за них ценой оборванных жизней.

That's why sounding the alarm

Вот почему мы должны обратить внимание

about the impact of racism on health in the United States,

на влияние расизма на здоровье в США,

the ongoing institutional and interpersonal violence

на непрерывное, узаконенное и межличностное насилие,

that people of color face,

которому подвергаются расовые меньшинства,

compounded by our tragic legacy

в довесок к трагическому наследию

of 250 years of slavery,

250 лет рабства,

90 years of Jim Crow

90 лет «Законов Джима Кроу»

and 60 years of imperfect equality,

и 60 лет несовершенного равенства.

sounding the alarm about this

Говорить об этой проблеме

is central to doing my job right

необходимо для полноценного выполенения моих обязанностей

as New York City's Health Commissioner.

на посту комиссара Нью-Йорка по вопросам здравоохранения.

In New York City, premature mortality -- that's death before the age of 65 --

В Нью-Йорке преждевременная смертность, а именно до 65 лет,

is 50 percent higher for black men than white ones.

у темнокожих мужчин на 50% выше, чем у белых.

A black woman in 2012

Чернокожая женщина к 2012 году

faced more than 10 times the risk of dying related to childbirth

в 10 раз больше подвержена риску смерти при родах,

as a white woman.

чем белая женщина.

And though we've made enormous strides

И хотя мы добились колоссальных успехов

in reducing infant mortality rates,

в снижении уровня смертности новорождённых,

a black baby still faces

чернокожий младенец всё ещё

nearly three times the risk of death in its first year of life

в три раза чаще рискует умереть в первый год жизни,

as compared to a white baby.

чем белый малыш.

New York City's not exceptional.

Нью-Йорк не исключение.

These statistics are paralleled

Статистика соответствует данным,

by statistics found across the United States.

собранным со всей страны.

A recent New York Times analysis

По последним подсчётам «Нью-Йорк Таймс»,

reported that there are 1.5 million missing black men across the country.

около 1,5 млн чернокожих мужчин по всей стране пропало без вести.

They noted that more than one

Было отмечено,

что более одного из шести чернокожих мужчин,

out of every six black men

who today should be between the ages of 25 and 54 years

которым сегодня было бы от 25 до 54 лет,

have disappeared from daily life,

исчезли из повседневной жизни:

lost either to prison or premature death.

они либо сидят в тюрьме, либо рано скончались.

There is great injustice

Это огромная несправедливость,

in the daily and disproportionate violence faced by young black men,

несоразмерная жестокость, с которой ежедневно сталкивается молодой чернокожий,

the focus of recent protests under the banner #BlackLivesMatter.

на что обратили внимание недавние протесты под лозунгом «Жизни чернокожих важны».

But we have to remember

Но мы должны помнить,

that enduring and disparate rates

что стабильный несоразмерный уровень,

and the occurrence and outcome of common medical conditions --

частота и последствия обычных заболеваний —

heart disease, cancer, diabetes, HIV --

сердечно-сосудистых, рака, сахарного диабета, ВИЧ —

diseases that may kill slowly and quietly

болезней, убивающих тихо и постепенно,

and take even more black lives prematurely.

преждевременно отнимают жизни ещё большего числа чернокожих.

As the #BlackLivesMatter movement unfolded,

По мере развития движения «Жизни чернокожих важны»

I felt frustrated and angry

меня приводило в отчаяние и злило,

that the medical community

что медицинское сообщество

has been reluctant to even use the word "racism"

неохотно употребляет слово «расизм»

in our research and our work.

в исследованиях и работе.

You've probably felt something every time I've said it.

Вы, вероятно, что-то почувствовали, каждый раз, когда я его произносила.

Our medical students held die-ins in their white coats,

Наши студенты в белых халатах провели «лежачие протесты»,

but the medical community has largely stood by passively

но в основном медсообщество пассивно стоит в стороне,

as ongoing discrimination continues to affect

пока постоянная дискриминация продолжает влиять

the disease profile and mortality.

на статистику заболеваний и смертности.

And I worry

Меня беспокоит,

that the trend towards personalized and precision medicine,

что распространение высокоточной, индивидуальной медицины,

looking for biological or genetic targets to better tailor treatment,

которая подбирает лечение с учётом био- или генетических особенностей,

may inadvertently cause us to lose sight of the big picture,

может ненароком заставить нас потерять из виду общую картину:

that it is the daily context,

что повседневное окружение,

where a person lives, grows,

где человек живёт, растёт,

works, loves,

работает, любит, —

that most importantly determines population health,

это то, что прежде всего определяет здоровье нации,

and for too many of us, poor health.

слишком слабое у многих из нас.

As health professionals in our daily work,

Медработники ежедневно,

whether in the clinic or doing research,

будь то на практике или в исследованиях,

we are witness to great injustice:

становятся свидетелями огромной несправедливости:

the homeless person who is unable to follow medical advice

бездомный, не способный следовать совету врача,

because he has more pressing priorities;

потому что его занимают более срочные вопросы;

the transgender youth who is contemplating suicide

трансгендерный подросток на грани самоубийства,

because our society is just so harsh;

потому что наше общество так жестоко;

the single mother who has been made to feel that she is responsible

мать-одиночка с навязанным чувством вины и ответственности

for the poor health of her child.

за слабое здоровье её ребёнка.

Our role as health professionals

Задача медиков —

is not just to treat our patients

не просто лечить наших пациентов,

but to sound the alarm

но и говорить о проблеме,

and advocate for change.

добиваться перемен.

Rightfully or not,

Заслуженно или нет,

our societal position gives our voices great credibility,

наша позиция в обществе придаёт вес нашим голосам,

and we shouldn't waste that.

и мы не в праве это упустить.

I regret not speaking up in Zimbabwe,

Я жалею о том, что молчала тогда, в Зимбабве,

and I've promised myself

и дала себе слово,

that as New York City's Health Commissioner,

что будучи комиссаром здравоохранения штата Нью-Йорк,

I will use every opportunity I have

я буду использовать каждую возможность

to sound the alarm

открыто заявлять о проблеме

and rally support for health equity.

и всячески поддерживать равноправное лечение.

I will speak out against racism,

Я буду выступать против расизма

and I hope you will join me,

и очень рассчитываю на вашу поддержку,

and I will join you when you speak out against sexism

и я выступлю с вами против половой дискриминации

or any other form of inequality.

или любого другого неравенства.

It's time for us to rise up

Настало время постоять за себя,

and collectively speak up

вместе высказаться

about structural inequality.

о структурном неравенстве.

We don't have to have all the answers

Нам не нужно знать всех ответов,

to call for change.

чтобы призывать к переменам.

We just need courage.

Мы нуждаемся лишь в храбрости.

The health of our patients,

Здоровье наших пациентов,

the health of us all, depends on it.

наше общее здоровье, зависит только от этого.

(Applause)

(Аплодисменты)