Jorge Ramos: Why journalists have an obligation to challenge power (with English subtitles) | TED

Translator: Camille Martínez

Переводчик: Anastasia Nikiforova Редактор: Anna Zvereva

I'm a journalist,

Я журналист

and I'm an immigrant.

и иммигрант.

And these two conditions define me.

Это говорит обо мне многое.

I was born in Mexico,

Я родился в Мексике,

but I've spent more than half my life reporting in the United States,

но больше половины жизни

проработал в США,

a country which was itself created by immigrants.

в стране, которую построили именно иммигранты.

As a reporter

Как репортёр

and as a foreigner,

и как иностранец

I've learned that neutrality,

я пришёл к выводу, что нейтралитет,

silence

молчание

and fear aren't the best options --

и страх — не лучшие ориентиры

not in journalism, nor in life.

как в журналистике, так и в жизни.

Neutrality

Чаще всего нейтралитет —

is often an excuse that we journalists use

это всего лишь отговорка, которая помогает нам, журналистам,

to hide from our true responsibility.

избежать ответственности.

What is that responsibility?

В чём состоит эта ответственность?

It is to question

Дать отпор

and to challenge

и призвать к ответу

those in positions of power.

представителей власти.

That's what journalism is for.

Для того и нужна журналистика.

That's the beauty of journalism:

Её чудесная сила — в возможности

to question and challenge the powerful.

противостоять власть имущим.

Of course, we have the obligation to report reality as it is,

Безусловно, мы обязаны излагать факты,

not how we would like it to be.

не додумывая, не приукрашивая.

In that sense, I agree with the principle of objectivity:

Тут я согласен с главным принципом объективности:

if a house is blue, I say that it's blue.

если здание голубое, то и называй его голубым.

If there are a million unemployed people, I say there are a million.

Если есть миллион безработных, говори, что их миллион.

But neutrality

Только нейтралитет

won't necessarily lead me to the truth.

не обязательно подразумевает, что я буду говорить правду.

Even if I'm unequivocally scrupulous,

Даже если я предельно точно

and I present both sides of a news item --

описываю событие с двух разных точек зрения —

the Democratic and the Republican,

демократов и республиканцев,

the liberal and the conservative,

либералов и консерваторов,

the government's and the opposition's --

правительства и оппозиции,

in the end, I have no guarantee,

в итоге ни я,

nor are any of us guaranteed that we'll know what's true

ни вы не можете точно знать, что из сказанного правда.

and what's not true.

Life is much more complicated,

В жизни всё гораздо сложнее,

and I believe journalism should reflect that very complexity.

и я уверен, что эту сложность должна отражать именно журналистика.

To be clear: I refuse

Позвольте вам кое-что сказать: я отказываюсь

to be a tape recorder.

быть диктофоном.

I didn't become a journalist to be a tape recorder.

Не затем я стал журналистом.

I know what you're going to say: no one uses tape recorders nowadays.

Знаю, что вы ответите: кто сейчас пользуется диктофоном.

(Laughter)

(Смех)

In that case, I refuse to take out my cell phone

Тогда я отказываюсь доставать телефон,

and hit the record button

нажимать на кнопку записи,

and point it in front of me as if I were at a concert,

держа его перед собой,

like a fan at a concert.

как фанат на концерте.

That is not true journalism.

Это не настоящая журналистика.

Contrary to what many people think,

Вопреки расхожему мнению,

journalists are making value judgments all the time,

во все времена журналисты давали оценку происходящему,

ethical and moral judgments.

оценку этическую и моральную.

And we're always making decisions that are exceedingly personal

Мы постоянно принимаем решения,

очень личные

and extraordinarily subjective.

и крайне субъективные.

For example:

К примеру:

What happens if you're called to cover a dictatorship,

что, если вам поручат освещать события в стране с диктатурой

like Augusto Pinochet's regime in Chile

вроде режима Аугусто Пиночета в Чили

or Fidel Castro's in Cuba?

или Фиделя Кастро на Кубе?

Are you going to report only what the general and commander want,

Вы будете сообщать только то, что одобрят генерал и команданте,

or will you confront them?

или будете сопротивляться их приказам?

What happens if you find out that in your country

Как поступите, узнав, что в вашем государстве,

or in the country next door,

или даже в соседнем,

students are disappearing

пропадают студенты

and hidden graves are appearing,

и появляются безымянные могилы,

or that millions of dollars are disappearing from the budget

либо из бюджета исчезают миллионы,

and that ex-presidents are magically now multimillionaires?

и чудесным образом обнаруживаются

экс-президенты мультимиллионеры?

Will you report only the official version?

Вы озвучите только официальную версию?

Or what happens

Что будет,

if you're assigned to cover

если вам поручат освещать

the presidential elections of the primary superpower,

президентские выборы в сверхдержаве,

and one of the candidates makes comments that are racist,

где один из кандидатов позволяет себе расистские,

sexist

сексистские

and xenophobic?

и ксенофобские высказывания?

That happened to me.

Это со мной и случилось.

And I want to tell you what I did,

Я расскажу вам, какой выбор сделал,

but first, let me explain where I'm coming from,

но сперва позвольте объяснить, откуда я родом,

so you can understand my reaction.

чтобы вам было проще меня понять.

I grew up in Mexico City, the oldest of five brothers,

Я вырос в Мексике. Старший из пяти братьев.

and our family simply couldn't afford to pay for all of our college tuition.

У родителей не хватало денег,

чтобы оплатить обучение всем детям,

So I studied in the morning, and worked in the afternoon.

так что по утрам я учился, а по вечерам работал.

Eventually,

Прошло немало времени,

I got the job I had always wanted:

и мне предложили работу, к которой я всегда стремился:

television reporter.

репортёром на телевидении.

It was a big opportunity.

Это была уникальная возможность.

But as I was working on my third story, I ended up

Но в своём третьем репортаже мне вздумалось

criticizing the president,

раскритиковать президента

and questioning the lack of democracy in Mexico.

и подвергнуть сомнению наличие демократии в Мексике.

In Mexico, from 1929 to 2000, elections were always rigged;

с 1929 вплоть до 2000 года выборы в Мексике были сплошным обманом.

the incumbent president would hand-pick his successor.

Действующий президент самостоятельно

выбирал себе преемника.

That's not true democracy.

Подлинной демократией это не назовёшь.

To me it seemed like a brilliant idea to expose the president,

Я загорелся идеей разоблачить его,

but to my boss --

но мой руководитель...

(Laughter)

(Смех)

My boss didn't think it was such a great idea.

Руководитель не разделял моего энтузиазма.

At that time, the presidential office, Los Pinos, had issued a direct censor

Тогда осуществлялась прямая цензура со стороны президентской «Лос Пинос»

against the media.

в отношении СМИ,

My boss, who, aside from being in charge of the show I worked for,

и руководитель, который отвечал не только за программу, над которой работал я,

was also in charge of a soccer team.

но и за футбольную команду, —

I always suspected that he was more interested in goals

а я всегда подозревал, что голы его интересовали больше репортажей, —

than in the news.

He censored my report.

подверг мой репортаж цензуре.

He asked me to change it, I said no,

Он попросил переписать его, я отказался,

so he put another journalist on the story

и тогда он поручил другому журналисту

to write what I was supposed to say.

написать то, о чём должен был говорить я.

I did not want to be a censored journalist.

Я не хотел, чтобы мои материалы «подчищали».

I don't know where I found the strength,

Не знаю, где я взял силы,

but I wrote my letter of resignation.

чтобы написать заявление об уходе,

And so at 24 years of age -- just 24 --

и вот так, в 24 года, всего 24 года,

I made the most difficult and most transcendental decision of my life.

я принял самое сложное и ключевое решение в жизни.

Not only did I resign from television,

Я не только отказался от телевидения,

but I had also decided to leave my country.

я принял решение покинуть свою страну.

I sold my car, a beat-up little red Volkswagen,

Продал машину —

старенький красный фольксваген,

came up with some money

выручил немного денег

and said goodbye to my family,

и попрощался с семьёй, с друзьями,

to my friends,

to my streets,

с родными улицами,

to my favorite haunts -- to my tacos --

с родными уголками... С тако...

(Laughter)

(Смех)

and I bought a one-way ticket

И купил билет в один конец —

to Los Angeles, California.

Лос-Анджелес, Калифорния.

And so I became

Так я стал

one of the 250 million immigrants that exist in the world.

одним из 250 миллионов иммигрантов,

рассеянных по всему миру.

Ask any immigrant

Спросите любого иммигранта

about the first day they arrived in their new country,

о первом дне в новой стране

and you'll find that they remember absolutely everything,

и увидите, что они повторяют слова друг друга:

будто мы в фильме и вот-вот заиграет музыка.

like it was a movie with background music.

In my case, I arrived in Los Angeles, the sun was setting,

Сам я прибыл в Лос-Анджелес, когда солнце уже садилось,

and everything I owned --

всё, что у меня было —

a guitar, a suitcase and some documents --

гитара, чемодан и кое-какие документы —

I could carry all of it

всё, что я мог унести

with my two hands.

в двух руках.

That feeling of absolute freedom,

Я ощущал такую свободу,

I haven't experienced since.

какой не чувствовал больше никогда.

And I survived with what little I had.

Я выжил с тем немногим, что у меня было.

I obtained a student visa; I was studying.

Потом получил студенческую визу,

учился,

I ate a lot of lettuce and bread, because that's all I had.

денег хватало только на хлеб с листом салата.

Finally, in 1984,

Наконец, в 1984 году

I landed my first job as a TV reporter in the United States.

я получил первую работу — репортёром на телевидении

Соединённых Штатов.

And the first thing I noticed was that in the US,

Мне сразу бросилось в глаза, что мои коллеги в США

my colleagues criticized -- and mercilessly --

нещадно критиковали действующего президента, Рональда Рейгана,

then president Ronald Reagan,

и это воспринималось как должное,

and absolutely nothing happened; no one censored them.

никто не подвергал их цензуре.

And I thought:

И тут я подумал:

I love this country.

(на англ): «Обожаю эту страну!».

(Laughter)

(Смех)

(Applause)

(Аплодисменты)

And that's how it's been

Так продолжалось

for more than 30 years:

более 30 лет —

reporting with total freedom,

я был свободен в подготовке материалов,

and being treated as an equal despite being an immigrant --

работал на равных, несмотря на статус иммигранта,

пока однажды мне не поручили осветить

until, without warning,

I was assigned to cover the recent US presidential election.

прошлые выборы президента США.

On June 16, 2015,

16 июня 2015 года

a candidate who would eventually become the president of the United States

кандидат, который в итоге занял

пост президента,

said that Mexican immigrants

сказал, что мексиканские иммигранты —

were criminals,

сплошь преступники,

drug traffickers

наркоторговцы

and rapists.

и насильники.

And I knew

Я знал,

that he was lying.

что он врёт.

I knew he was wrong for one very simple reason:

Знал, что он ошибается, по одной простой причине:

I'm a Mexican immigrant.

я сам родом из Мексики,

And we're not like that.

и мы не такие.

So I did what any other reporter would have done:

Тогда я поступил так, как поступил бы любой другой репортёр:

I wrote him a letter by hand

написал ему письмо от руки,

requesting an interview,

попросил назначить встречу

and I sent it to his Tower in New York.

и отправил письмо в его резиденцию в Нью-Йорке.

The next day

На следующий день

I was at work,

я был в офисе, когда на мой мобильный

and I suddenly began to receive hundreds of calls and texts

стали поступать сотни звонков и сообщений,

on my cell phone,

some more insulting than others.

одно оскорбительнее другого.

I didn't know what was happening until my friend came into my office

Я не понимал, что происходит,

пока в офис не зашёл друг

and said, "They published your cell number online."

и не объяснил, что мой номер разместили в интернете.

They actually did that.

Именно так они и сделали.

Here's the letter they sent

Вот письмо с моим номером,

where they gave out my number.

которое они выложили.

Don't bother writing it down, OK? I already changed it.

Не спешите записывать, я успел его сменить.

(Laughter)

(Смех)

But I learned two things.

Тогда я понял две вещи.

The first one is that you should never, never, ever

Во-первых, ни за что на свете

give your cell number to Donald Trump.

не давайте свой номер

Дональду Трампу.

(Laughter)

(Смех)

(Applause)

(Аплодисменты)

The second lesson was that I needed to stop being neutral

Во-вторых, нужно было перестать быть нейтральным

at that point.

немедленно.

From then on, my mission as a journalist changed.

После этого я изменил отношение к журналистике.

I would confront the candidate

Я решил дать отпор этому кандидату

and show that he was wrong,

и доказать, что он ошибается

that what he said about immigrants in the US was not true.

и что иммигранты в США совсем не такие,

какими он их представляет.

Let me give you some figures.

Приведу несколько цифр.

Ninety-seven percent of all undocumented people in the United States

97% всех нелегалов

в Соединённых Штатах —

are good people.

приличные люди.

Less than three percent have committed a serious crime,

Менее 3% из них совершили тяжкие преступления,

or "felony," as they say in English.

или «felony» по-английски.

In comparison, six percent of US citizens have committed a serious crime.

Для сравнения,

среди американцев таких людей 6%.

The conclusion is that undocumented immigrants behave much better

Напрашивается вывод,

что нелегальные иммигранты ведут себя гораздо лучше

than US citizens.

граждан США.

Based on that data, I made a plan.

Вооружившись цифрами, я подготовил план.

Eight weeks after they published my cell number,

Спустя восемь недель после публикации моего телефона

I obtained a press pass for a press conference

я был аккредитован для участия в конференции кандидата,

for the candidate gaining momentum in the polls.

который стремительно завоёвывал аудиторию,

I decided to confront him

и решил дать ему отпор

in person.

лично.

But ...

Однако...

things didn't turn out exactly as I had planned; watch:

Всё пошло не совсем так, как я планировал. Смотрите сами.

[Donald Trump Press Conference Dubuque, Iowa]

[Пресс-конференция Д. Трампа в городе Дубьюк, штат Айова]

(Video) Jorge Ramos: Mr. Trump, I have a question about immigration.

(Видео) Хорхе Рамос: (по-англ.) «Вопрос касательно иммиграции...»

Donald Trump: Who's next? Yes, please.

Дональд Трамп: «Следующий? Да, пожалуйста».

JR: Your immigration plan is full of empty promises.

ХР: «Ваша политика иммиграции — пустые обещания».

DT: Excuse me, you weren't called. Sit down. Sit down!

ДТ: «Сядьте. Вас не вызывали». ХР: «Я журналист...

JR: I'm a reporter; as an immigrant and as a US citizen,

Как иммигрант и гражданин США я имею право задать вопрос».

I have the right to ask a question.

DT: No you don't. JR: I have the right to ask --

ДТ: «Нет, вас не вызывали». ХР: «Я имею право...»

DT: Go back to Univision.

JR: This is the question:

ДТ: «Катись в "Юнивижион"».

You cannot deport 11 million people.

ХР: «Мой вопрос:

вы не можете депортировать 11 миллионов человек.

You cannot build a 1900-mile wall.

Не можете построить стену длиной 3 000 километров.

You cannot deny citizenship to children in this country.

Не можете запретить детям быть гражданами этой страны».

DT: Sit down. JR: And with those ideas --

ДТ: «Пожалуйста, сядьте». ХР: «Ваши планы...»

DT: You weren't called.

ДТ: «Вас не вызывали».

JR: I'm a reporter and I have -- Don't touch me, sir.

ХР: «Я журналист и имею... Не трогайте меня».

Guard 1: Please don't disrupt. You're being disruptive.

Телохранитель 1: «Пожалуйста, не перебивайте».

JR: I have the right to ask a question. G1: Yes, in order. In turn, sir.

ХР: «Я имею право задать вопрос». Т1: «Дождитесь своей очереди».

Т2: «Где ваше удостоверение журналиста?»

Guard 2: Do you have your media credential?

JR: I have the right --

ХР: «Я имею право...»

G2: Where? Let me see. JR: It's over there.

Т2: «Где? Позвольте взглянуть». ХР: «Вот».

Man: Whoever's coming out, stay out.

Мужчина: «Покиньте помещение».

Т2: «Дождитесь своей очереди».

G2: You've just got to wait your turn.

Man: You're very rude. It's not about you.

Мужчина: «Повежливее. Вас это не касается».

ХР: «Меня это...» Мужчина: «Прочь из моей страны!»

JR: It's not about you -- Man: Get out of my country!

Man: It's not about you.

Мужчина: «Вас это не касается».

JR: I'm a US citizen, too.

ХР: «Я такой же гражданин США».

Man: Well ...whatever. No, Univision. It's not about you.

М: «Неважно. Канал Юнивижион, вас это не касается».

JR: It's not about you. It's about the United States.

ХР: «Вас это не касается. Это касается будущего США».

(Applause)

(Аплодисменты)

(Аплодисменты)

(Applause ends)

Whenever I see that video,

После просмотра видео я каждый раз думаю,

the first thing I always think is that hate

что ненависть

is contagious.

заразительна.

If you notice, after the candidate says, "Go back to Univision" -- that's code;

Заметьте, после того, как кандидат произносит «вали в Юнивижион» —

это кодовое слово,

what he's telling me is, "Get out of here."

означающее «вали отсюда», —

One member of his entourage, as if he had been given permission, said,

один из членов его свиты,

как будто получил разрешение, говорит мне:

"Get out of my country,"

«Вали из моей страны»,

not knowing that I'm also a US citizen.

не зная, что я такой же гражданин Соединённых Штатов.

After watching this video many times,

Посмотрев это видео много раз,

I also think that in order to break free from neutrality --

я также думаю, что уничтожить нейтралитет,

and for it to be a true break --

уничтожить по-настоящему,

one has to lose their fear,

можно только перестав бояться

and then learn how to say, "No;

и научившись говорить: «Нет. Я не намерен молчать.

I'm not going to be quiet.

I'm not going to sit down.

Не намерен садиться.

And I'm not going to leave."

Не намерен уходить».

The word "no" --

«Нет»...

(Applause)

(Аплодисменты)

"no" is the most powerful word that exists in any language,

«нет» — самое могущественное слово

в любом языке,

and it always precedes any important change in our lives.

и оно всегда предшествует поворотным изменениям в жизни.

And I think there's enormous dignity

Я считаю, что личное достоинство,

and it generates a great deal of respect

безграничное уважение,

to be able to step back

умение отгородиться и дать отпор

and to push back and say,

вырастают из умения

говорить «нет».

"No."

Elie Wiesel -- Holocaust survivor,

Эли Визель, переживший Холокост,

Nobel Peace Prize recipient

лауреат премии мира,

and who, unfortunately, we lost very recently --

который, к сожалению, покинул нас

совсем недавно,

said some very wise words:

сказал очень мудрые слова:

"We must take a side.

«Нужно принять чью-то сторону.

Neutrality helps only the oppressor,

Нейтралитет на руку угнетателю,

never the victim."

и никогда — жертве».

And he's completely right.

Он абсолютно прав.

We journalists are obligated to take sides in certain circumstances;

В некоторых случаях нам, журналистам, необходимо встать на чью-то сторону.

in cases of racism,

В случае расизма,

discrimination,

дискриминации,

corruption,

коррупции,

lying to the public,

публичного обмана,

dictatorships and human rights,

диктатуры и нарушения прав человека

we need to set aside neutrality and indifference.

нужно отказаться от нейтралитета и безразличия.

Spanish has a great word

В испанском языке есть замечательное слово,

to describe the stance that journalists should take.

оно описывает позицию, которую должны занимать журналисты.

The word is "contrapoder [anti-establishment]."

Это слово «contrapoder» [анти-власть].

Basically, we journalists should be on the opposite side

Журналисты, без сомнения, должны находиться

from those in power.

по другую сторону баррикад от власти.

But if you're in bed with politicians,

Но если вы делите постель с политиком,

if you go to the baptism or wedding of the governor's son

идёте на крестины или свадьбу сына губернатора

or if you want to be the president's buddy,

или хотите завести дружбу с президентом,

how are you going to criticize them?

как же вы сможете критиковать их?

When I'm assigned to interview a powerful or influential person,

Перед интервью с влиятельным человеком

I always keep two things in mind:

я всегда думаю о двух вещах:

if I don't ask this difficult and uncomfortable question,

«Если я не задам тот самый неудобный вопрос,

no one else is going to;

его не задаст никто».

and that I'm never going to see this person again.

А ещё о том, что никогда больше

не увижусь с этим человеком лично.

So I'm not looking to make a good impression

Поэтому я не пытаюсь произвести впечатление

or to forge a connection.

или завести полезные связи.

In the end, if I have to choose between being the president's friend

И если выбирать, быть президенту другом или врагом,

or enemy,

I always prefer to be their enemy.

последнее всегда предпочтительнее.

In closing:

Пара слов напоследок:

I know this is a difficult time to be an immigrant and a journalist,

я знаю, как это непросто для журналиста-иммигранта,

but now more than ever,

но сейчас мы больше чем когда-либо

we need journalists who are prepared,

нуждаемся в журналистах, которые готовы

at any given moment,

в определённый момент

to set neutrality aside.

отказаться от нейтралитета.

Personally, I feel like I've been preparing for this moment

Лично я чувствую, что готовился к этому моменту всю жизнь.

my whole life.

Когда в 24 года меня подвергли цензуре,

When they censored me when I was 24,

I learned that neutrality, fear and silence often make you an accomplice

я усвоил, что нейтралитет, страх и молчание

часто превращают тебя в соучастника

in crime, abuse

преступления, насилия,

and injustice.

несправедливости.

And being an accomplice to power

Нельзя быть пособником власти

is never good journalism.

и хорошим журналистом одновременно.

Now, at 59 years old,

Сейчас мне 59 лет,

I only hope to have a tiny bit

и всё, о чём я мечтаю —

of the courage and mental clarity I had at 24,

иметь хоть каплю той храбрости и трезвомыслия, что и в 24,

and that way, never again

и больше никогда

remain quiet.

не молчать.

Thank you very much.

Большое спасибо.

(Applause)

(Аплодисменты)

(Аплодисменты)

Thank you.

Спасибо.

(Applause)