David Agus: A new strategy in the war against cancer

Дэвид Агус: Новая стратегия в борьбе с раком

Переводчик: Tatyana Khan Редактор: Olga Shulayeva

I'm a cancer doctor, and I walked out of my office

Я онколог. Однажды я покинул свой офис

and walked by the pharmacy in the hospital three or four years ago,

и шел мимо аптеки, находящейся в больнице, три или четыре года назад

and this was the cover of Fortune magazine

и увидел обложку журнала "Форчун",

sitting in the window of the pharmacy.

висящей в витрине той аптеки.

And so, as a cancer doctor, you look at this,

Конечно же, как онколог, взглянув на это,

and you get a little bit downhearted.

вы почувствуете себя подавленным.

But when you start to read the article by Cliff,

Однако, когда вы начнете читать эту статью, написанную Клифом,

who himself is a cancer survivor,

который сам поборол недуг рака,

who was saved by a clinical trial

и который был спасен благодаря клиническому испытанию, ради которого

where his parents drove him from New York City to upstate New York

родители возили его из Нью-Йорка в северную часть штата

to get an experimental therapy for --

чтобы он получил экспериментальную терапию от называемой в то время

at the time -- Hodgkin's disease, which saved his life,

болезни Ходжкина, что и спасло его жизнь.

he makes remarkable points here.

В статье он делает поразительные выводы.

And the point of the article was that we have gotten

А самое главное - это то, что мы стали

reductionist in our view of biology,

ограничены в представлениях о биологии,

in our view of cancer.

а также в области онкологии.

For the last 50 years, we have focused on treating

Посдедние пятьдесят лет мы концентрировались на лечении

the individual gene

отдельного гена,

in understanding cancer, not in controlling cancer.

на изучении рака, а не на том, как его контролировать.

So, this is an astounding table.

Итак, это поразительная таблица.

And this is something that sobers us in our field everyday

И это то, что день за днем возвращает нас к трезвому восприятию нашей области.

in that, obviously, we've made remarkable impacts

Очевидно, мы достигли значительных успехов

on cardiovascular disease,

в сердечно-сосудистых заболеваниях.

but look at cancer. The death rate in cancer

Но обратите внимание на рак. Уровень онкологической смертности

in over 50 years hasn't changed.

не изменился за эти последние пятьдесят лет.

We've made small wins in diseases like chronic myelogenous leukemia,

Мы лишь немного преуспели в таких болезнях как хроническая лейкемия костного мозга,

where we have a pill that can put 100 percent of people in remission,

где мы имеем средство, которое способно приостановить заболевание у 100 процентов людей.

but in general, we haven't made an impact at all in the war on cancer.

Но в целом, мы не достигли новых вершин в борьбе в раком.

So, what I'm going to tell you today,

Итак, сегодня я бы хотел поговорить

is a little bit of why I think that's the case,

немного о том, что я думаю о таком положении вещей,

and then go out of my comfort zone

а затем выйти за мои обычные границы и

and tell you where I think it's going,

поразмыслить о том, куда нас это приведет,

where a new approach -- that we hope to push forward

в чем заключается новый подход в лечении рака,

in terms of treating cancer.

который я надеюсь развить.

Because this is wrong.

Потому что это неправильно.

So, what is cancer, first of all?

Итак, что такое рак прежде всего?

Well, if one has a mass or an abnormal blood value, you go to a doctor,

Скажем, если у кого-то появится комок или аномальное значение в результате анализа крови, он пойдет к врачу.

they stick a needle in.

Врач возмет анализ крови.

They way we make the diagnosis today is by pattern recognition:

Диагнозы на сегодняшний день делаются распознаванием образов.

Does it look normal? Does it look abnormal?

Выглядит ли это нормально? Выглядит ли это ненормально?

So, that pathologist is just like looking at this plastic bottle.

Итак, патолог словно смотрит на пластиковую бутылку.

This is a normal cell. This is a cancer cell.

Это нормальная клетка. Это раковая клетка.

That is the state-of-the-art today in diagnosing cancer.

На сегодня это самый современный метод диагностики в онкологии.

There's no molecular test,

Не существует молекулярного анализа.

there's no sequencing of genes that was referred to yesterday,

Также отсутсвует упорядочение генов, о котором говорили вчера.

there's no fancy looking at the chromosomes.

Тем более нету причудливого изучения хромосом.

This is the state-of-the-art and how we do it.

Вот так мы делаем это "по последнему слову техники".

You know, I know very well, as a cancer doctor, I can't treat advanced cancer.

Вы знаете, и я знаю это очень хорошо, что как онколог, я не могу лечить рак на поздней стадии.

So, as an aside, I firmly believe in the field of trying to identify cancer early.

Поэтому в противоположность этому я твердо верю в попытку обнаружения рака на ранней стадии.

It is the only way you can start to fight cancer, is by catching it early.

Единственный способ начать бороться с раком - это обнаружить его как можно раньше.

We can prevent most cancers.

Мы можем предотвратить большинство болезней рака.

You know, the previous talk alluded to preventing heart disease.

Как вы знаете, в предыдущей лекции упоминалось о предупреждении сердечных заболеваний.

We could do the same in cancer.

Мы можем повторить это относительно рака.

I co-founded a company called Navigenics,

Я был среди основателей компании "Навигеникс",

where, if you spit into a tube --

работники которой, если вы плюнете в пробирку в пробирку,

and we can look look at 35 or 40 genetic markers for disease,

смогут рассмотреть 35- 40 генетических маркеров болезни,

all of which are delayable in many of the cancers --

каждый из которых можно приостановить для многих типов рака.

you start to identify what you could get,

Для начала определяется, чем вы можете болеть,

and then we can start to work to prevent them.

а затем мы можем начать работать над тем, чтобы заболевание предотвратить.

Because the problem is, when you have advanced cancer,

Потому что проблема в том, что когда у вас рак на поздней стадии,

we can't do that much today about it, as the statistics allude to.

сегодня мы немногое можем сделать для лечения, как было упомянуто раннее в статистике.

So, the thing about cancer is that it's a disease of the aged.

Итак, одной из особенностей рака является то, что он распространен среди людей в возрасте.

Why is it a disease of the aged?

Почему рак - это заболевание взрослых?

Because evolution doesn't care about us after we've had our children.

Потому что эволюция не заботится о нас после того как мы дадим потомство.

See, evolution protected us during our childbearing years

Видите ли, эволюция защищает нас пока мы способны продолжить потомство,

and then, after age 35 or 40 or 45,

а затем, после того как нам 35 или 40 или 45,

it said "It doesn't matter anymore, because they've had their progeny."

для нее мы ничего не значим, потому что мы дали потомство.

So if you look at cancers, it is very rare -- extremely rare --

В онкологии это редкость, просто черезвычайная редкость

to have cancer in a child, on the order of thousands of cases a year.

когда раком болет ребенок, приблизительно один на тысячи случаев в год.

As one gets older? Very, very common.

Но как только он взрослеет, то шансы повышаются.

Why is it hard to treat?

Почему это так тяжело лечить?

Because it's heterogeneous,

Потому что это заболевание бывает разнотипным,

and that's the perfect substrate for evolution within the cancer.

а это идеальная основа для эволюции рака.

It starts to select out for those bad, aggressive cells,

Все начинается с выбора плохих, агрессивных клеток,

what we call clonal selection.

что мы называем клональным отбором.

But, if we start to understand

Однако, если мы начнем понимать,

that cancer isn't just a molecular defect, it's something more,

что рак это не просто молекулярный дефект, а на самом деле что-то большее,

then we'll get to new ways of treating it, as I'll show you.

то мы можем обнаружить новые пути в борьбе с ним. И я вам это покажу.

So, one of the fundamental problems we have in cancer

Итак, одна из основных проблем, которые существуют в онкологии

is that, right now, we describe it by a number of adjectives, symptoms:

это то, что на данный момент мы определяем рак многочисленными характеристиками и симптомами.

"I'm tired, I'm bloated, I have pain, etc."

Я устал, у меня вздутие живота, у меня что-то болит и т.д.

You then have some anatomic descriptions,

Далее мы имеем несколько анатомических описаний.

you get that CT scan: "There's a three centimeter mass in the liver."

Вы можете пройти компьютерное обследование. У вас могут обнаружить трех сантиметровое образование на печени.

You then have some body part descriptions:

Также существуют определения согласно частям тела.

"It's in the liver, in the breast, in the prostate."

Это рак печени, рак груди, рак простаты.

And that's about it.

Ну в общем то это все.

So, our dictionary for describing cancer is very, very poor.

Итак, наш словарь для описания рака очень и очень беден.

It's basically symptoms.

В основном это симптомы.

It's manifestations of a disease.

Это проявления болезни.

What's exciting is that over the last two or three years,

Удивительно, что за последние два или три года,

the government has spent 400 million dollars,

правительство потратило 400 миллионов долларов

and they've allocated another billion dollars,

и планирует затратить еще миллиард на то, что

to what we call the Cancer Genome Atlas Project.

мы называем Онкологическим Атласом Генома.

So, it is the idea of sequencing all of the genes in the cancer,

Идея заключается в упорядочении всех генов рака и

and giving us a new lexicon, a new dictionary to describe it.

создании нового лексикона, нового словоря, чтобы описать рак.

You know, in the mid-1850's in France,

Вы знаете, что в середине 1850х годов во Франции

they started to describe cancer by body part.

начали определять рак по частям тела.

That hasn't changed in over 150 years.

И это не изменилось на протяжении 150 лет.

It is absolutely archaic that we call cancer

Это абсолютно устаревший метод для названия рака

by prostate, by breast, by muscle.

по простате, по груди, по мышцам.

It makes no sense, if you think about it.

Если подумать, это полный абсурд.

So, obviously, the technology is here today,

Однозначно, сегодня у нас есть технологии и

and, over the next several years, that will change.

в течение последующих несколько лет все изменится.

You will no longer go to a breast cancer clinic.

Вы больше не будете ходить в клинику, гда лечат рак груди.

You will go to a HER2 amplified clinic, or an EGFR activated clinic,

Вы пойдете в расширенную HER2 клинику или в активированную EGFR клинику,

and they will go to some of the pathogenic lesions

где врачи будут изучать патогенные пораженные ткани,

that were involved in causing this individual cancer.

которые вызвали этот определенный рак.

So, hopefully, we will go from being the art of medicine

Итак, будем надеяться, что мы перейдем от искусства медицины

more to the science of medicine,

к науке медицины

and be able to do what they do in infectious disease,

и сможем делать то, что делается в случае инфекционных заболеваний:

which is look at that organism, that bacteria,

изучение бактерий-возбудителей с последующим

and then say, "This antibiotic makes sense,

использованием соответствующего антибиотика,

because you have a particular bacteria that will respond to it."

потому что определенная бактерия среагирует на него.

When one is exposed to H1N1, you take Tamiflu,

Когда кто-то болеет свиным гриппом H1N1, он пьет Тамифлю тем самым

and you can remarkably decrease the severity of symptoms

значительно уменьшая остроту симптомов и

and prevent many of the manifestations of the disease.

предотвращая многие проявления болезни.

Why? Because we know what you have, and we know how to treat it --

Почему? Потому что мы знаем чем вы больны и мы знаем как это лечить.

although we can't make vaccine in this country, but that's a different story.

Хотя мы не можем производить вакцину в этой стране, но это отдельная история.

The Cancer Genome Atlas is coming out now.

Онкологический Атлас Генома выходит в свет сейчас.

The first cancer was done, which was brain cancer.

Первым был сделан атлас для рака мозга.

In the next month, the end of December, you'll see ovarian cancer,

В следующем месяце, в конце декабря, вы увидите рак яичников,

and then lung cancer will come several months after.

а затем, через несколько месяцев, появится атлас для рака легких.

There's also a field of proteomics that I'll talk about in a few minutes,

Существует также область протеомики, о которой я расскажу через несколько минут,

which I think is going to be the next level

и которая, как я думаю, будет следующим уровнем

in terms of understanding and classifying disease.

понимания и классификации заболевания.

But remember, I'm not pushing genomics,

Но помните, я не пропагандирую геномику и протеомику

proteomics, to be a reductionist.

как сторонник редукционизма.

I'm doing it so we can identify what we're up against.

Я делаю это, чтобы мы осознали против чего мы боремся.

And there's a very important distinction there that we'll get to.

И мы подходим к очень важному различию.

In health care today, we spend most of the dollars --

На сегодня мы тратим большинство денег в здравохранении

in terms of treating disease --

на лечение болезни,

most of the dollars in the last two years of a person's life.

большинство средств уходит на последние два года чьей-то жизни.

We spend very little, if any, dollars in terms of identifying what we're up against.

Мы тратим лишь небольшое количество, если вообще, на исследование того, против чего мы боремся.

If you could start to move that, to identify what you're up against,

Если бы мы могли начать процесс изменений, попытаться понять, против чего мы боремся,

you're going to do things a hell of a lot better.

дела бы пошли намного лучше.

If we could even take it one step further and prevent disease,

Если бы мы могли предпринять один шаг заранее и предотвратить болезнь,

we can take it enormously the other direction,

мы могли бы значительно все изменить.

and obviously, that's where we need to go, going forward.

И, конечно же,в этом направлении нам надо идти, чтобы продвинуться вперед.

So, this is the website of the National Cancer Institute.

Итак, это веб-страница Национального Института Онкологии.

And I'm here to tell you, it's wrong.

И я здесь сегодня, чтобы сказать:"Это неправильно".

So, the website of the National Cancer Institute

На сайте Национального Института Онкологии говорится, что

says that cancer is a genetic disease.

рак - это генетическое заболевание.

The website says, "If you look, there's an individual mutation,

Также говорится, что если вы взглянете, то увидите индивидуальную мутацию

and maybe a second, and maybe a third,

а возможно вторую, и третью,

and that is cancer."

и это и есть рак.

But, as a cancer doc, this is what I see.

Но, как онколог, вот что я вижу.

This isn't a genetic disease.

Это вовсе не генетическая болезнь.

So, there you see, it's a liver with colon cancer in it,

Посмотрите, это печень с раком толстой кишки

and you see into the microscope a lymph node

и под микроскопом можно увидеть лимфоузел,

where cancer has invaded.

который поразил рак.

You see a CT scan where cancer is in the liver.

Это компьютерное сканирование, показывающее, где рак поразил печень.

Cancer is an interaction of a cell

Рак - это взаимодействие клетки с окружением,

that no longer is under growth control with the environment.

которая больше не подчиняется контролю развития.

It's not in the abstract; it's the interaction with the environment.

Это не абстракция; это взаимодействие с окружающей средой.

It's what we call a system.

Это то, что мы называем системой.

The goal of me as a cancer doctor is not to understand cancer.

Моя цель как онколога - это не понимание рака.

And I think that's been the fundamental problem over the last five decades,

И по-моему, это было главной проблемой на протяжении последних пяти декад;

is that we have strived to understand cancer.

мы стремились понять рак.

The goal is to control cancer.

Цель - это контролировать рак.

And that is a very different optimization scheme,

А это принципиально отличающаяся схема оптимизации,

a very different strategy for all of us.

очень новая стратегия для всех нас.

I got up at the American Association of Cancer Research,

Я поднялся на Американской Ассоциации по Исследованию Рака,

one of the big cancer research meetings, with 20,000 people there,

а это одно из самых больших исследовательских собраний насчитывающее 20,000 человек

and I said, "We've made a mistake.

и сказал, что мы совершили ошибку.

We've all made a mistake, myself included,

Мы все, включая меня, ошибились потому, что

by focusing down, by being a reductionist.

были редукционистами и смотрели вниз.

We need to take a step back."

Нам нужно сделать шаг назад.

And, believe it or not, there were hisses in the audience.

И верьте или нет, но были те, кто освистал меня.

People got upset, but this is the only way we're going to go forward.

Люди расстроились, но это единственный способ, чтобы идти вперед.

You know, I was very fortunate to meet Danny Hillis a few years ago.

Знаете, мне повезло встретить Дэни Хиллиса несколько лет назад.

We were pushed together, and neither one of us really wanted to meet the other.

Нас как бы заставили и ни один из нас не хотел вообще-то встречаться друг с другом.

I said, "Do I really want to meet a guy from Disney, who designed computers?"

Я спросил:"Действительно ли я хочу встретиться с человеком из Диснея, который проектировал компьютеры?"

And he was saying: Does he really want to meet another doctor?

А он не был уверен, хочет ли он встретить очередного доктора.

But people prevailed on us, and we got together,

Но под влиянием людей мы встретились и стали сотрудничать,

and it's been transformative in what I do, absolutely transformative.

что оказало значительное воздействие на мою работу.

We have designed, and we have worked on the modeling --

Мы разработали и мы работаем над -

and much of these ideas came from Danny and from his team --

большинство идей принадлежат Дэни и его команде -

the modeling of cancer in the body as complex system.

моделированием рака в организме, как сложной системы.

And I'll show you some data there

Я представлю вам некоторые данные о том,

where I really think it can make a difference and a new way to approach it.

где я и вправду думаю мы можем преуспеть, а также о новом подходе к проблеме.

The key is, when you look at these variables and you look at this data,

Суть в том, что когда вы смотрите на эти переменные и на эти данные,

you have to understand the data inputs.

вы должны понять входные данные.

You know, if I measured your temperature over 30 days,

Если я измерю температуру на протяжении 30 дней

and I asked, "What was the average temperature?"

и спрошу какая будет средняя велечина температуры,

and it came back at 98.7, I would say, "Great."

и ответ будет 98.7, я скажу "Замечательно."

But if during one of those days

Но если в один из дней

your temperature spiked to 102 for six hours,

температура достигла 102 на протяжении шести часов,

and you took Tylenol and got better, etc.,

вы приняли Тайленол и почувствовали себя лучше и т.д.,

I would totally miss it.

я одназначно упущу это из виду.

So, one of the problems, the fundamental problems in medicine

Итак, основная из проблем медицины

is that you and I, and all of us,

это то, что вы, я и все мы

we go to our doctor once a year.

ходим на прием к врачу раз в год.

We have discrete data elements; we don't have a time function on them.

Мы имеем дискретные элементы данных, которые мы не можем рассмотреть с точки зрения хронологии.

Earlier it was referred to this direct life device.

Я уже упоминал об этом приспособлении для наблюдения за жизнью.

You know, I've been using it for two and a half months.

Я использовал его на протяжении 2.5 месяца.

It's a staggering device, not because it tells me

Это стратегическое оборудование не потому, что оно говорит мне

how many kilocalories I do every day,

как много калорий я затрачиваю ежедневно,

but because it looks, over 24 hours, what I've done in a day.

но потому, что 24 часа оно наблюдает, что я делаю в течении дня.

And I didn't realize that for three hours I'm sitting at my desk,

Я и не знал, что три часа я сижу за столом,

and I'm not moving at all.

абсолютно не двигаясь.

And a lot of the functions in the data that we have as input systems here

Многие функции, представленные в этих данных как входные системы,

are really different than we understand them,

в действительности отличаются от нашего понимания,

because we're not measuring them dynamically.

потому что мы не измеряем их динамически.

And so, if you think of cancer as a system,

Таким образом, если представить рак как систему, то

there's an input and an output and a state in the middle.

в ней будут данные на входе и выходе и структура посередине.

So, the states, are equivalent classes of history,

Итак, структуры - это исторические классы эквивалентности,

and the cancer patient, the input, is the environment,

а для больного раком, входные данные - это окружение,

the diet, the treatment, the genetic mutations.

диета, лечение, генетические мутации.

The output are our symptoms:

Данные на выходе - это симптомы.

Do we have pain? Is the cancer growing? Do we feel bloated, etc.?

Болит ли что-то? Развивается ли рак? Чувствуем ли мы вздутие и т.д.

Most of that state is hidden.

Большая часть структуры скрыта.

So what we do in our field is we change and input,

В нашей работе мы меняем входные данные,

we give aggressive chemotherapy,

мы прописываем курс агрессивной химиотерапии.

and we say, "Did that output get better? Did that pain improve, etc.?"

И потом проверяем, улучшился ли результат? Уменьшилась ли боль и т.д.?

And so, the problem is that it's not just one system,

Итак, проблема в том, что это не просто одна система,

it's multiple systems on multiple scales.

это множество систем по многим измерениям.

It's a system of systems.

Это система систем.

And so, when you start to look at emergent systems,

И, когда вы начинаете рассматривать новые системы,

you can look at a neuron under a microscope.

вы можете увидеть нейрон под микроскопом.

A neuron under the microscope is very elegant

Нейрон под микроскопом выглядит весьма элегантно,

with little things sticking out and little things over here,

с маленькими торчащими ножками и маленькими штуками тут.

but when you start to put them together in a complex system,

Но когда вы совмещаете их вместе в сложную систему,

and you start to see that it becomes a brain,

то вы можете увидеть как это становится мозгом,

and that brain can create intelligence,

а этот мозг в свою очередь может создать разум,

what we're talking about in the body,

а мы говорим о том, что

and cancer is starting to model it like a complex system.

можно попытаться построить модель развития в организме рака, как сложной системы.

Well, the bad news is that these robust --

Однако, плохая новость - эти сложные-

and robust is a key word --

и "сложные" это ключевое слово -

emergent systems are very hard to understand in detail.

развивающиеся системы очень трудно понять в деталях.

The good news is you can manipulate them.

Хорошая новость - вы можете ими управлять.

You can try to control them

Вы можете попробовать управлять ими

without that fundamental understanding of every component.

не имея фундаментального представления о каждом элементе.

One of the most fundamental clinical trials in cancer

Одно из самых фундаментальных клинических испытаний в онкологии

came out in February in the New England Journal of Medicine,

опубликовали в феврале в Медицинском Журнале Новой Англии,

where they took women who were pre-menopausal with breast cancer.

где были взяты женщины предклимактерического возраста, у которых диагностировали рак груди.

So, about the worst kind of breast cancer you can get.

Это наверно самый наихудший вид рака груди, которым можно страдать.

They had gotten their chemotherapy,

Им провели химиотерапию,

and then they randomized them,

затем разделили их в перемешанном порядке и

where half got placebo,

дали половине плацебо,

and half got a drug called Zoledronic acid that builds bone.

а другой половине лекарство называемое Золедроновая кислота, которая строит кость.

It's used to treat osteoporosis,

Его применяют для лечения остеопороза,

and they got that twice a year.

и женщинам давали его дважды в год.

They looked and, in these 1,800 women,

Результат был таков, что среди 1,800 женщин

given twice a year a drug that builds bone,

получавших дважды в год лекарство для строения кости,

you reduce the recurrence of cancer by 35 percent.

вероятность повторного возникновения рака уменьшилось на 35 процентов.

Reduce occurrence of cancer by a drug

Снижение рецедива рака лекарством,

that doesn't even touch the cancer.

не имеющим ничего общего с раком.

So the notion, you change the soil, the seed doesn't grow as well.

Проще говоря - вы поменяете почву и семя не будет расти.

You change that system,

Вы поменяете систему

and you could have a marked effect on the cancer.

и вы можете значительно повлиять на рак.

Nobody has ever shown -- and this will be shocking --

Никто и никогда не показал - и это шокирующе -

nobody has ever shown that most chemotherapy

никто и никогда не показал, что химиотерапия

actually touches a cancer cell.

и вправду действует в основном на раковые клетки.

It's never been shown.

Этого никто не видел.

There's all these elegant work in the tissue culture dishes,

Существуют все эти замечательные работы, проводимые в емкостях для выращивання ткани, в которых,

that if you give this cancer drug, you can do this effect to the cell,

если вы лечите рак лекарством, это оказывает влияние на определенную клетку,

but the doses in those dishes are nowhere near

но дозы в тех лабораторных исследованиях далеки от

the doses that happen in the body.

доз, оказывающих воздействие в организме.

If I give a woman with breast cancer a drug called Taxol

Если женщина с раком груди принимает средство Таксол

every three weeks, which is the standard,

каждые три недели, что является стандартом,

about 40 percent of women with metastatic cancer

около 40 процентов женщин больных раком на стадии метастаз

have a great response to that drug.

положительно реагируют на лечение.

And a response is 50 percent shrinkage.

Реакцией на лечение является 50 процентное уменьшение опухоли.

Well, remember that's not even an order of magnitude,

Однако, помните, что суть даже не в размере,

but that's a different story.

а это другая история.

They then recur, I give them that same drug every week.

Затем все повторяется, я даю им то же лекарство каждую неделю.

Another 30 percent will respond.

Другие 30 процентов будут иметь положительный эффект.

They then recur, I give them that same drug

История повторяется, я прописываю то же лекарство

over 96 hours by continuous infusion,

в течении 96 часов продолжительного приема,

another 20 or 30 percent will respond.

другие 20 или 30 процентов ответят на лечение.

So, you can't tell me it's working by the same mechanism in all three size.

Вы не можете сказать, что один механизм работает на каждом из трех этапов.

It's not. We have no idea the mechanism.

Это не так. Мы понятия не имеем о механизме.

So the idea that chemotherapy may just be disrupting

Таким образом, идея о том, что химиотерапия может разрушить

that complex system,

эту сложную систему,

just like building bone disrupted that system and reduced recurrence,

в точности как построение кости разрушает эту систему и снижает повторное появление,

chemotherapy may work by that same exact way.

химиотерапия может иметь такой же эффект.

The wild thing about that trial also,

Странно в этом эксперименте также то, что

was that it reduced new primaries, so new cancers, by 30 percent also.

уменьшились раковые образования на начальных стадиях, тоже на 30 процентов.

So, the problem is, yours and mine, all of our systems are changing.

Наша проблема в том, что все наши системы меняются.

They're dynamic.

Они динамичны.

I mean, this is a scary slide, not to take an aside,

Я имею в виду, это страшный спуск, я говорю это не для того, чтобы сделать отступление от темы,

but it looks at obesity in the world.

что это выглядит как ожирение в мире.

And I'm sorry if you can't read the numbers, they're kind of small.

Я извиняюсь если вам не видно цифры, мелкий шрифт.

But, if you start to look at it, that red, that dark color there,

Все же, если вы присмотритесь, то это красное, этот темный цвет представляет

more than 75 percent of the population

более 75 процентов населения

of those countries are obese.

тех стран, страдающих этим ожирением.

Look a decade ago, look two decades ago: markedly different.

Посмотрите десятилетие назад, два десятилетия назад, помечены по-другому.

So, our systems today are dramatically different

Наши системы сегодня трагично отличаются от того,

than our systems a decade or two ago.

чем они были одно или два десятилетия назад.

So the diseases we have today,

Сегодняшние болезни,

which reflect patterns in the system over the last several decades,

отражающие зависимости в системе на протяжении нескольких последних десятелетий,

are going to change dramatically over the next decade or so

сильно изменятся в последующем десятилетии или около того,

based on things like this.

в зависимости от таких факторов.

So, this picture, although it is beautiful, is a 40-gigabyte picture

Этот рисунок хоть и красив - это изображение размером в 40 гигабайт

of the whole proteome.

целого протеома.

So this is a drop of blood that has gone through a superconducting magnet,

Это всего лишь капелька крови, прошедшая через сверхпроводящий магнит

and we're able to get resolution

и мы можем получить расширение

where we can start to see all of the proteins in the body.

позволяющее увидеть все протеины в теле.

We can start to see that system.

Мы можем увидеть эту систему.

Each of the red dots are where a protein has actually been identified.

Красные точки показывают те места, где протеин был идентифицирован.

The power of these magnets, the power of what we can do here,

Сила этих магнитов, сила того, что мы можем сделать здесь -

is that we can see an individual neutron with this technology.

возможность увидеть отдельный нейтрон благодаря этой технологии.

So, again, this is stuff we're doing with Danny Hillis

Еще раз, над этим мы работаем с Дэни Хиллисом и группой

and a group called Applied Proteomics,

называемой Прикладной Протеомикой.

where we can start to see individual neutron differences,

Эта работа дает возможность увидеть отличие отдельного нейрона

and we can start to look at that system like we never have before.

и дает возможность рассмотреть систему под новым углом.

So, instead of a reductionist view, we're taking a step back.

Вместо упростительного метода, мы делаем шаг назад.

So this is a woman, 46 years old,

Это женщина, ей 46 лет,

who had recurrent lung cancer.

у которой был рецидивирующий рак легких.

It was in her brain, in her lungs, in her liver.

Рак был в ее мозгу, в ее легких, в ее печени.

She had gotten Carboplatin Taxol, Carboplatin Taxotere,

Она принимала Карбоплатин Таксол, Карбоплатин Таксотерат,

Gemcitabine, Navelbine:

Гемцитабен, Навелбин.

Every drug we have she had gotten, and that disease continued to grow.

Она лечилась всем, что у нас было, но болезнь прогрессировала.

She had three kids under the age of 12,

У нее трое детей младше 12 лет,

and this is her CT scan.

и это ее результат компьютерного исследования.

And so what this is, is we're taking a cross-section of her body here,

Здесь мы рассматриваем поперечное сечение ее тела.

and you can see in the middle there is her heart,

И в середине вы можете увидеть ее сердце,

and to the side of her heart on the left there is this large tumor

а на стороне ее сердца слева находится большая опухоль

that will invade and will kill her, untreated, in a matter of weeks.

которая будет расти и убьет ее, невылеченная. Это вопрос нескольких недель.

She goes on a pill a day that targets a pathway,

Она принимает препарат, который направлен на подавление патогенного процесса,

and again, I'm not sure if this pathway was in the system, in the cancer,

и опять таки, я не уверен находился ли этот процесс в раковой системе,

but it targeted a pathway, and a month later, pow, that cancer's gone.

но это достигло цели, и месяц спустя, раз - и рак исчез.

Six months later it's still gone.

Спустя полгода рак также не проявился.

That cancer recurred, and she passed away three years later from lung cancer,

К сожалению, все таки рецидив случился, и она умерла 3 годя спустя от рака легких,

but she got three years from a drug

но она прожила три года благодаря препарату,

whose symptoms predominately were acne.

применяемому преимущественно для лечения угревой сыпи.

That's about it.

На этом все.

So, the problem is that the clinical trial was done,

Итак, проблема в том, что это клиническое испытание было проведено

and we were a part of it,

с нашим участием

and in the fundamental clinical trial --

и в основном клиническом исследовании,

the pivotal clinical trial we call the Phase Three,

в главном медицинском испытании, на третьем этапе,

we refused to use a placebo.

мы отказались от использования плацебо.

Would you want your mother, your brother, your sister

Хотели бы вы, чтобы ваша мама, ваш брат или ваша сестра

to get a placebo if they had advanced lung cancer and had weeks to live?

получили плацебо, если бы они страдали от прогрессирующего рака легких и им оставалось лишь несколько недель?

And the answer, obviously, is not.

Очевидно, что ответ - "нет".

So, it was done on this group of patients.

Это было проделано на этой группе пациентов.

Ten percent of people in the trial had this dramatic response that was shown here,

10 процентов людей участвующих в эксперименте имели сильную реакцию, что показано здесь,

and the drug went to the FDA,

и лекарство отправили в Управление по контролю за продуктами и лекарствами,

and the FDA said, "Without a placebo,

где спросили:"Без плацебо,

how do I know patients actually benefited from the drug?"

как можно быть увереным, что лекарство помогает пациентам на самом деле?"

So the morning the FDA was going to meet,

Утром, когда Управление по контролю за продуктами и лекарствами готовилось к собранию,

this was the editorial in the Wall Street Journal.

это было на передней странице "Уолл-стрит джорнал".

(Laughter)

(смех)

And so, what do you know, that drug was approved.

Ну, и как вы уже знаете лекарство было одобрено.

The amazing thing is another company did the right scientific trial,

Примечательно, что другая компания провела научный эксперимент, в котором

where they gave half placebo and half the drug.

использовали плацебо для половины пациентов и лекарство для другой.

And we learned something important there.

И мы узнали нечто важное.

What's interesting is they did it in South America and Canada,

Интересно то, что это было сделано в Южной Америке и Канаде,

where it's "more ethical to give placebos."

где считается "более этичным давать плацебо",

They had to give it also in the U.S. to get approval,

им пришлось давать его и в США для получения разрешения.

so I think there were three U.S. patients

Насколько я знаю было 3 пациента в США,

in upstate New York who were part of the trial.

в северной части Нью Йорка, учавствовавших в испытании.

But they did that, and what they found

И они обнаружили следующее:

is that 70 percent of the non-responders

70 процентов, пациентов не ответивших на лечение,

lived much longer and did better than people who got placebo.

жили значительно дольше тех, кто принимал плацебо.

So it challenged everything we knew in cancer,

Таким образом это поставило под вопрос все, что мы до этого знали о раке,

is that you don't need to get a response.

а именно, что необязательно получать реакцию на лечение.

You don't need to shrink the disease.

Не нужно "уменьшать" заболевание.

If we slow the disease, we may have more of a benefit

Если мы приостановим болезнь, может оказать больше положительного влияния на шансы

on patient survival, patient outcome, how they feel,

выживания пациента, на положительный общий исход, на то, как он себя чувствует,

than if we shrink the disease.

чем тогда, когда мы "уменьшаем" болезнь.

The problem is that, if I'm this doc, and I get your CT scan today

Проблема в следующем: если я - врач, и я получу ваше компьютерное сканирование сегодня,

and you've got a two centimeter mass in your liver,

и у вас обнаружится 2х сантиметровая опухоль печени

and you come back to me in three months and it's three centimeters,

и вы вернетесь через три месяца, и опухоль выросла до 3-х сантиметров,

did that drug help you or not?

помогло ли вам лекарство?

How do I know?

Откуда мне знать?

Would it have been 10 centimeters, or am I giving you a drug

Могла ли опухоль быть 10 сантиметров или я прописываю препарат

with no benefit and significant cost?

бесполезный и дорогой?

So, it's a fundamental problem.

Итак, в этом вся проблема.

And, again, that's where these new technologies can come in.

И опять таки, именно отсюда начинаются новые методы.

And so, the goal obviously is that you go into your doctor's office --

Итак, цель, конечно же, чтобы вы пришли в кабинет врача --

well, the ultimate goal is that you prevent disease, right?

ну, основная цель, конечно же, предупредить заболевание.

The ultimate goal is that you prevent any of these things from happening.

Основная цель - чтобы вы предотвратили любое возможное проявление.

That is the most effective, cost-effective,

Это самый эффективный, в том числе с точки зрения затрат,

best way we can do things today.

лучший способ, который мы можем использовать сегодня.

But if one is unfortunate to get a disease,

Но, если кто-то, к сожалению, уже болен,

you'll go into your doctor's office, he or she will take a drop of blood,

он или она пойдет к врачу, сдаст капельку крови,

and we will start to know how to treat your disease.

и мы сможем узнать как лечить болезнь.

The way we've approached it is the field of proteomics,

Наш подход относится к области протеомики,

again, this looking at the system.

опять таки, мы рассматриваем систему.

It's taking a big picture.

Рассматриваем полную картины.

The problem with technologies like this is

Проблема подобного подхода в том, что

that if one looks at proteins in the body,

если кто-то рассматривает протеины в теле,

there are 11 orders of magnitude difference

существует порядка 11 разрядов размеров

between the high-abundant and the low-abundant proteins.

между сильно и слабо распространенными протеинами.

So, there's no technology in the world that can span 11 orders of magnitude.

И в этом мире нет таких технологий, которые могут измерить 11 разрядов размеров.

And so, a lot of what has been done with people like Danny Hillis and others

В основном, Дэни Хиллис и другие работали над

is to try to bring in engineering principles, try to bring the software.

применением технических и программных принципов.

We can start to look at different components along this spectrum.

У нас есть возможность взглянуть на разные состовляющие в этом диапазоне.

And so, earlier was talked about cross-discipline, about collaboration.

Раннее упоминалось о междисциплинарном, о сотрудничестве.

And I think one of the exciting things that is starting to happen now

По-моему, сейчас происходит то, что

is that people from those fields are coming in.

люди разных направлений собираются вместе.

Yesterday, the National Cancer Institute announced a new program

Вчера, Национальный Институт Рака объявил новую программу,

called the Physical Sciences and Oncology,

называемую физика и онкология,

where physicists, mathematicians, are brought in to think about cancer,

где физики, математики собраны для работы над раком,

people who never approached it before.

люди, которые ранее в это не были вовлечены.

Danny and I got 16 million dollars, they announced yesterday,

Дэнни и я получили 16 миллионов долларов, как было объявлено вчера

to try to attach this problem.

за попытку решить эту проблему.

A whole new approach, instead of giving high doses of chemotherapy

Весь новый подход, вместо применения высоких доз химиотерапии,

by different mechanisms,

является попыткой при помощи различных механизмов

to try to bring technology to get a picture of what's actually happening in the body.

использовать достижения технологий для получения картины того, что на самом деле происходит в теле.

So, just for two seconds, how these technologies work --

Итак, вкратце расскажу о том, как это работает,

because I think it's important to understand it.

я думаю, что это очень важно для понимания.

What happens is every protein in your body is charged,

Каждый протеин в вашем теле заряжен,

so the proteins are sprayed in, the magnet spins them around,

поэтому когда протеины вбрызгиваются вовнутрь, магнит вращает их по кругу,

and then there's a detector at the end.

в конце расположен детектор.

When it hit that detector is dependent on the mass and the charge.

Момент соударения с деректором зависит от массы и заряда.

And so we can accurately -- if the magnet is big enough,

Таким образом, с высокой точностью, если магнит достаточно большой

and your resolution is high enough --

и вы располагаете достаточно высоким разрешением,

you can actually detect all of the proteins in the body

вы можете на самом деле обнаружить все белки в теле, и

and start to get an understanding of the individual system.

это будет началом понимания об отдельной системе.

And so, as a cancer doctor,

Как онколог,

instead of having paper in my chart, in your chart, and it being this thick,

вместо использования бумаги для построения графика, вашего графика, что обычно составляет достаточно толстую стопку,

this is what data flow is starting to look like in our offices,

- вот так начинает выглядеть поток данных в наших офисах,

where that drop of blood is creating gigabytes of data.

где капля крови создает гигабайты данных.

Electronic data elements are describing every aspect of the disease.

Электронные элементы данных описывают каждый аспект болезни.

And certainly the goal is we can start to learn from every encounter

И конечно же, цель в том, чтобы начать изучать каждый случай

and actually move forward, instead of just having encounter and encounter,

и действительно двигаться вперед вместо того, чтобы просто пропускать случай за случаем

without fundamental learning.

без какого-либо фундаментального изучения.

So, to conclude, we need to get away from reductionist thinking.

Подводя итог, необходимо заметить, что нам следует отказаться от упростительного метода мышления.

We need to start to think differently and radically.

Мы должны начать думать по-другому и радикально.

And so, I implore everyone here: Think differently. Come up with new ideas.

Я заклинаю каждого здесь думать по-другому. Придумывать новые идеи.

Tell them to me or anyone else in our field,

Поведать о них мне или кому-либо еще из нашего круга,

because over the last 59 years, nothing has changed.

потому что на протяжении последних 59 лет не было сделано никакого прогресса.

We need a radically different approach.

Мы нуждаемся в радикально другом подходе.

You know, Andy Grove stepped down as chairman of the board at Intel --

Знаете, когда Энди Грув отошел от должности председателя правления Интел --

and Andy was one of my mentors, tough individual.

и Энди был одним из моих наставников, жесткой личностью --

When Andy stepped down, he said,

когда Энди покинул должность, он сказал:

"No technology will win. Technology itself will win."

"Ни одна из технологий не победит. Технологии победят."

And I'm a firm believer, in the field of medicine and especially cancer,

И я твердо верю, что в области медицины и особенно онкологии

that it's going to be a broad platform of technologies

именно широкая платформа технологий,

that will help us move forward

поможет нам двигаться вперед

and hopefully help patients in the near-term.

и, будем надеяться, поможет пациентам в ближайшем будущем.

Thank you very much.

Спасибо большое.