Paul Ewald: Can we domesticate germs?

Пол Эвальд спрашивает: Можно ли приручить микробов?

Переводчик: Snezhana Bodishtianu Редактор: Aliaksandr Autayeu

What I'd like to do is just drag us all down into the gutter,

Мне хотелось бы стащить всех нас в водосточную канаву,

and actually all the way down into the sewer

и даже в самый низ, в канализацию,

because I want to talk about diarrhea.

потому что хочу я говорить о диарее (поносе).

And in particular, I want to talk about

А в частности, я хочу поговорить

the design of diarrhea.

о модели диареи.

And when evolutionary biologists talk about design,

И когда биологи-эволюционисты говорят о моделировании,

they really mean design by natural selection.

в действительности они подразумевают моделирование путём естественного отбора.

And that brings me to the title of the talk,

И это подводит меня к названию моего выступления:

"Using Evolution to Design Disease Organisms Intelligently."

«Использование эволюции для моделирования болезнетворных организмов по-умному».

And I also have a little bit of a sort of smartass subtitle to this.

Ну и выпендрёжный подзаголовок. [«Дарвин в стране выделений»]

But I'm not just doing this to be cute.

Но делаю я это вовсе не для того, чтобы казаться умненьким.

I really think that this subtitle explains

Я, действительно, думаю, что подзаголовок объясняет,

what somebody like me, who's sort of a Darwin wannabe,

как кто-то типа меня, кто считает «чем я хуже» Дарвина,

how they actually look at one's role in

рассматривает ценность любого,

sort of coming into this field of health sciences and medicine.

кто вхож в эту область науки о здоровье и в медицину.

It's really not a very friendly field for evolutionary biologists.

Область это не слишком-то приветливая для биолога-эволюциониста.

You actually see a great potential,

Вы, правда, видите огромный потенциал,

but you see a lot of people who are sort of defending their turf,

но видите множество людей, которые словно охраняют свою сферу влияния,

and may actually be very resistant, when one tries

и могут очень сопротивляться, если кто-то

to introduce ideas.

попытается выступать с идеями.

So, all of the talk today is going to deal with two general questions.

Поэтому весь разговор сегодня будет касаться двух основных вопросов.

One is that, why are some disease organisms more harmful?

Первый это: почему некоторые болезнетворные организмы являются более вредными?

And a very closely related question, which is,

И второй, связанный с первым, вопрос:

how can we take control of this situation once we understand

как мы можем получить контроль над ситуацией, если разберёмся

the answer to the first question?

с ответом на первый вопрос?

How can we make the harmful organisms more mild?

Как нам сделать вредные организмы более спокойными?

And I'm going to be talking, to begin with, as I said,

И начну я говорить, к слову, как я уже упомянул,

about diarrheal disease organisms.

о болезнетворных организмах, вызывающих диарею.

And the focus when I'm talking about the diarrheal organisms,

А главным, когда я говорю о диарейных организмах,

as well as the focus when I'm talking about any organisms

так же, как важным, когда я говорю о любом организме,

that cause acute infectious disease,

вызывающем острое инфекционное заболевание,

is to think about the problem from a germ's point of view,

является размышление о проблеме с позиции микроба,

germ's-eye view.

с микробной точки зрения.

And in particular, to think about a fundamental idea

В частности, поразмышлять об основополагающей идее,

which I think makes sense out of a tremendous amount of variation

которая, я думаю, имеется в бесчисленных вариантах

in the harmfulness of disease organisms.

у вредных болезнетворных организмов.

And that idea is that from the germ's-eye point of view,

А идея в том, что с точки зрения микроба,

disease organisms have to get from one host to another,

болезнетворные организмы должны перебираться от одного «хозяина» к другому,

and often they have to rely on the well-being of the host

и часто им приходится полагаться на хорошее состояние «хозяина»,

to move them to another host.

чтобы тот перевёз их к другому «хозяину».

But not always.

Но так бывает не всегда.

Sometimes, you get disease organisms

Иногда вы имеете дело с болезнетворными организмами,

that don't rely on host mobility at all for transmission.

которые не рассчитывают на мобильность «хозяина» для своего перевоза.

And when you have that, then evolutionary theory tells us

И когда у вас такие микробы, то теория об эволюции говорит нам,

that natural selection will favor the more exploitative,

что естественный отбор будет в пользу более эксплуататорского,

more predator-like organisms.

более хищно настроенного организма.

So, natural selection will favor organisms

Так естественный отбор предпочтёт организмы,

that are more likely to cause damage.

которые будут приносить больший вред.

If instead transmission to another host requires host mobility,

Если вместо передачи к другому «хозяину» необходима мобильность «хозяина»,

then we expect that the winners of the competition

то тогда можно ожидать, что победителями в этом соревновании

will be the milder organisms.

станут более спокойные организмы.

So, if the pathogen doesn't need the host to be healthy and active,

Отсюда, если патоген не нуждается в том, чтобы «хозяин» был здоров и активен,

and actual selection favors pathogens

и данный отбор предпочитает патогены,

that take advantage of those hosts,

которые эксплуатируют своих «хозяев»,

the winners in the competition are those that exploit the hosts

победителями в соревновании становятся те, которые используют «хозяев»

for their own reproductive success.

для своего собственного успешного воспроизведения.

But if the host needs to be mobile in order to transmit the pathogen,

Но, если «хозяин» должен быть мобильным, чтобы патоген перешёл дальше,

then it's the benign ones that tend to be the winners.

тогда тот, который менее вредный выходит в победители.

So, I'm going to begin by applying this idea to diarrheal diseases.

Итак, я собираюсь применить эту идею к микробам, вызывающим диарею.

Diarrheal disease organisms get transmitted in basically three ways.

Микробы диареи передаются в основном тремя способами.

They can be transmitted from person-to-person contact,

Они могут передаваться от человека к человеку при контакте;

person-to-food-then-to-person contact,

от человека к еде, после к другому человеку,

when somebody eats contaminated food,

когда тот съест заражённую еду;

or they can be transmitted through the water.

или они могут передаваться через воду.

And when they're transmitted through the water,

И когда они передаются через воду,

unlike the first two modes of transmission,

в отличие от первых двух моделей передачи,

these pathogens don't rely on a healthy host for transmission.

эти патогены не полагаются на здоровье «хозяина» для своего дальнейшего распространения.

A person can be sick in bed and still infect tens, even hundreds

Человек может быть болен и лежать в постели, но всё равно заразить десятки,

of other individuals.

даже сотни других индивидуумов.

To sort of illustrate that, this diagram emphasizes that

Чтобы проиллюстрировать мои слова, эта диаграмма показывает,

if you've got a sick person in bed,

что если у вас больной лежит в кровати,

somebody's going to be taking out the contaminated materials.

кто-то будет собирать после него заражённые предметы.

They're going to wash those contaminated materials,

Эти предметы будут мыть,

and then the water may move into sources of drinking water.

а вода потом может попасть в источник питьевой воды.

People will come in to those places where you've got

Люди будут приходить к этим источникам,

contaminated drinking water,

где питьевая вода уже заражена,

bring things back to the family,

будут приносить заразу в свои семьи,

may drink right at that point.

а могут просто попить из заражённого источника.

The whole point is that a person who can't move

Главное заключается в том, что неподвижный человек

can still infect many other individuals.

все равно может заразить массу других людей.

And so, the theory tells us that

И как теория говорит нам,

when diarrheal disease organisms are transported by water,

когда диарейные микробы переносятся водой,

we expect them to be more predator-like, more harmful.

мы ожидаем, что они будут более хищными, более болезнетворными.

And you can test these ideas.

Вы можете эти идеи проверить.

So, one way you can test is just look at all diarrheal bacteria,

Так, один способ проверки — посмотреть на все бактерии, вызывающие диарею,

and see whether or not the ones that tend to be

и определить все ли бактерии, которые обычно

more transmitted by water, tend to be more harmful.

переносятся водой, являются более вредными.

And the answer is -- yep, they are.

И ответ ...— да, являются.

Now I put those names in there just for the bacteria buffs,

И я указал эти названия там просто ради тщеславия бактерий,

but the main point here is that --

но главным здесь является...

(Laughter)

(Смех)

there's a lot of them here, I can tell --

что их так много, я могу сказать...

the main point here is that those data points

главным является то, что эти точки на графике

all show a very strong, positive association between

все указывают на очень сильную, положительную связь

the degree to which a disease organism is transmitted by water,

между степенью количества переноса организмов по воде

and how harmful they are,

и степенью вредоносности этих организмов,

how much death they cause per untreated infection.

какое количество смертей они вызывают на каждую невылеченную инфекцию.

So this suggests we're on the right track.

И все это подразумевает, что мы на правильном пути.

But this, to me, suggests that we really need

Но это же, мне подсказывает, что нам действительно

to ask some additional questions.

следует задать несколько дополнительных вопросов.

Remember the second question that I raised at the outset was,

Помните второй вопрос, который я задал вначале,

how can we use this knowledge

был о том, как мы можем использовать это знание,

to make disease organisms evolve to be mild?

чтобы болезнетворные организмы переродились в менее вредных?

Now, this suggests that if you could just block waterborne transmission,

Конечно, сразу предполагается, что если бы было можно заблокировать доступ к воде,

you could cause disease organisms to shift from

то это заставило бы вредные организмы переместиться

the right-hand side of that graph to the left-hand side of the graph.

из правой стороны этого графика в его левую часть.

But it doesn't tell you how long.

Но это изменение не показывает нам как долго.

I mean, if this would require thousands of years,

Я имею в виду, если понадобятся тысячи лет,

then it's worthless in terms of controlling of these pathogens.

тогда всё это бесполезно в смысле контроля над этими патогенами.

But if it could occur in just a few years,

Но если такое может случиться в течение нескольких лет,

then it might be a very important way to control

тогда этот способ может быть очень важным для контроля

some of the nasty problems that we haven't been able to control.

над самыми опасными проблемами, которые мы ещё не можем контролировать.

In other words, this suggests that we could

Другими словами, это предполагает,

domesticate these organisms.

что мы смогли бы приручить эти организмы.

We could make them evolve to be not so harmful to us.

Мы смогли бы сделать их не такими вредными для нас.

And so, as I was thinking about this, I focused on this organism,

И пока я об этом думал, моё внимание привлёк этот микроб,

which is the El Tor biotype of the organism called Vibrio cholerae.

организм биотипа Эль-Тор, называемый холерный вибрион.

And that is the species of organism that is responsible

И этот вид микробов

for causing cholera.

в ответе за вспышки холеры.

And the reason I thought this is a really great organism to look at

Я посчитал, что это действительно прекрасный организм для рассмотрения,

is that we understand why it's so harmful.

потому что мы понимаем, почему он настолько опасный.

It's harmful because it produces a toxin,

Он опасен, потому что производит токсин (яд),

and that toxin is released when the organism

и этот токсин попадает в кровь,

gets into our intestinal tract.

когда микроб добирается до кишечника.

It causes fluid to flow from the cells that line our intestine

Это заставляет жидкость вытекать из клеток, которые выстилают стенки кишечника,

into the lumen, the internal chamber of our intestine,

в просвет, во внутреннюю полость кишечника,

and then that fluid goes the only way it can, which is out the other end.

а потом эта жидкость течёт только по одному возможному пути, то есть наружу с другого конца.

And it flushes out thousands of different other competitors

И так вымываются тысячи других конкурентов,

that would otherwise make life difficult for the Vibrios.

которые, в противном случае, могли усложнить жизнь для микроба Вибрио.

So what happens, if you've got an organism,

Вот что получается, если у вас появился микроб,

it produces a lot of toxin.

который производит много токсина.

After a few days of infection you end up having --

Через несколько дней после начала инфекции всё закончится...

the fecal material really isn't so disgusting as we might imagine.

ваши фекалии на самом деле не настолько омерзительны как, возможно, вы себе представляете.

It's sort of cloudy water.

Это что-то типа мутной воды.

And if you took a drop of that water,

И если взять каплю этой воды,

you might find a million diarrheal organisms.

то возможно обнаружить миллионы микробов диареи.

If the organism produced a lot of toxin,

Если микроб произвёл много токсина,

you might find 10 million, or 100 million.

то возможно найти десять или сто миллионов микробов.

If it didn't produce a lot of this toxin,

А если он не произвёл много яда,

then you might find a smaller number.

тогда вы найдёте меньшее количество микробов.

So the task is to try to figure out

Получается, что задача состоит в том, чтобы понять,

how to determine whether or not you could get an organism like this

как определить можно или нет заставить организм, такой как этот микроб,

to evolve towards mildness by blocking waterborne transmission,

видоизмениться в сторону меньшей вредоносности, путём отрезания возможности передачи его по воде,

thereby allowing the organism only to be transmitted

таким образом, позволяя организму передаваться

by person-to-person contact,

только от контакта человека с человеком

or person-food-person contact --

или контактом: человек-еда-человек...

both of which would really require that people be

где оба способа передачи подразумевают, что человек

mobile and fairly healthy for transmission.

должен быть мобильным и достаточно здоровым, чтобы быть переносчиком.

Now, I can think of some possible experiments.

И мне приходят в голову несколько возможных экспериментов.

One would be to take a lot of different strains of this organism --

Один — это взять много разных штаммов этого микроба...

some that produce a lot of toxins, some that produce a little --

того, который производит много токсина и того, который производит мало...

and take those strains and spew them out in different countries.

и взять эти штаммы и разбрызгать их по разным странам.

Some countries that might have clean water supplies,

В некоторых странах, где возможно, чистые источники воды,

so that you can't get waterborne transmission:

поэтому там нет возможности передачи по воде,

you expect the organism to evolve to mildness there.

можно будет ожидать, что микроб эволюционирует в менее вредоносный вид.

Other countries, in which you've got a lot of waterborne transmission,

В других странах, в которых случаи заражения через воду частые,

there you expect these organisms to evolve

можно ожидать, что эти микробы

towards a high level of harmfulness, right?

станут более вредоносными, так?

There's a little ethical problem in this experiment.

Есть небольшая этическая проблема с таким экспериментом.

I was hoping to hear a few gasps at least.

Я надеялся услышать хотя бы пару вздохов.

That makes me worry a little bit.

А ваша реакция заставляет меня немного нервничать.

(Laughter)

(Смех)

But anyhow, the laughter makes me feel a little bit better.

Но в любом случае, от смеха я чувствую себя лучше.

And this ethical problem's a big problem.

А эта этическая проблема является большой проблемой.

Just to emphasize this, this is what we're really talking about.

Просто, чтобы показать, это — то, о чем мы на самом деле говорим.

Here's a girl who's almost dead.

Это — девочка, которая была почти уже мертва.

She got rehydration therapy, she perked up,

Она получила сеанс регидратации (восстановление влаги), оживилась,

within a few days she was looking like a completely different person.

ещё через несколько дней она выглядела как совершенно другой человек.

So, we don't want to run an experiment like that.

Поэтому мы не хотим проводить такой эксперимент.

But interestingly, just that thing happened in 1991.

Но интересно, что он случился в 1991 году.

In 1991, this cholera organism got into Lima, Peru,

В 1991 году микроб холеры попал в Лиму, Перу,

and within two months it had spread to the neighboring areas.

и через два месяца он распространился в соседние области.

Now, I don't know how that happened,

Ну, я не знаю, как это случилось,

and I didn't have anything to do with it, I promise you.

и я никакого отношения к этому не имел, уверяю.

I don't think anybody knows,

Я думаю, никто не знает как,

but I'm not averse to, once that's happened,

но я не отказываюсь, раз уж такое случилось,

to see whether or not the prediction that we would make,

чтобы проверить подтвердились ли предположения,

that I did make before, actually holds up.

которые мы делали ранее.

Did the organism evolve to mildness in a place like Chile,

Изменились ли микробы в менее вредоносных в местах, таких как Чили,

which has some of the most well protected water supplies

где источники воды одни из самых охраняемых

in Latin America?

в Латинской Америке?

And did it evolve to be more harmful in a place like Ecuador,

И изменились ли они в более опасных в местах, таких как Эквадор,

which has some of the least well protected?

где меньше всего защищена вода?

And Peru's got something sort of in between.

И Перу получается где-то посередине.

And so, with funding from the Bosack-Kruger Foundation,

И с помощью субсидирования от фонда Бозак-Крюгер,

I got a lot of strains from these different countries

я получил множество штаммов из этих стран,

and we measured their toxin production in the lab.

и мы измерили в лаборатории количество производимых ими токсинов.

And we found that in Chile -- within two months of the invasion of Peru

И мы обнаружили, что в Чили... через два месяца после внезапного появления в Перу,

you had strains entering Chile --

штаммы оказались в Чили...

and when you look at those strains,

и когда рассматриваешь эти штаммы,

in the very far left-hand side of this graph,

это самый дальний левый угол этого графика,

you see a lot of variation in the toxin production.

то видно, что количество вариаций выработки токсина очень большое.

Each dot corresponds to an islet from a different person --

Каждая точка соответствует очагу заражения разных людей...

a lot of variation on which natural selection can act.

большое разнообразие, где есть место для естественного отбора.

But the interesting point is, if you look over the 1990s,

Но, что интересно, если посмотреть на все 1990-е,

within a few years the organisms evolved to be more mild.

то через несколько лет микробы стали менее патогенными.

They evolved to produce less toxin.

Они видоизменились, чтобы производить меньше токсина.

And to just give you a sense of how important this might be,

И, чтобы дать вам ощущение, насколько важным это может быть,

if we look in 1995, we find that there's only one case of cholera,

если мы посмотрим на 1995 год, мы увидим, что был только один случай холеры,

on average, reported from Chile every two years.

а в среднем, в Чили регистрируется один случай каждые два года.

So, it's controlled.

Значит, всё под контролем.

That's how much we have in America,

Это то, что мы имеем в Америке,

cholera that's acquired endemically,

где холера, которая является характерным заболеванием,

and we don't think we've got a problem here.

но мы не думаем, что у нас здесь есть проблема.

They didn't -- they solved the problem in Chile.

И её нет... они решили эту проблему в Чили.

But, before we get too confident, we'd better look at some of those other countries,

Но перед тем как стать слишком уверенными, лучше мы посмотрим на некоторые другие страны,

and make sure that this organism doesn't just always evolve toward mildness.

чтобы убедиться, что эти микробы не всегда становятся менее опасными.

Well, in Peru it didn't.

Вот, в Перу они не стали.

And in Ecuador -- remember, this is the place where it has

И в Эквадоре... помните, это место,

the highest potential waterborne transmission --

где самый высокий показатель заражений через воду...

it looked like it got more harmful.

и, кажется, что он стал более вредоносным.

In every case there's a lot of variation,

Но в каждом случае есть масса вариаций,

but something about the environment the people are living in,

в окружающей среде, в которой живут люди,

and I think the only realistic explanation is that it's

и я думаю, что единственным реальным объяснением является то,

the degree of waterborne transmission,

что количество заражений через воду

favored the harmful strains in one place, and mild strains in another.

в одном месте разносит опасные штаммы, а в другом менее вредоносные.

So, this is very encouraging,

И всё это вселяет надежду,

it suggests that something that we might want to do anyhow,

похоже, что то, что мы хотели бы делать в любом случае,

if we had enough money, could actually give us a much bigger bang for the buck.

если бы у нас было достаточно денег, может на самом деле принести нам ещё большую отдачу (выгоду).

It would make these organisms evolve to mildness,

Это заставит эти микробы стать менее опасными,

so that even though people might be getting infected,

так, что даже, если люди заразятся,

they'd be infected with mild strains.

они заразятся более слабым по патогенности штаммом.

It wouldn't be causing severe disease.

Он не вызовет тяжёлую болезнь.

But there's another really interesting aspect of this,

Но есть ещё один интересный аспект,

and this is that if you could control the evolution of virulence,

это, если вы сможете контролировать процесс

evolution of harmfulness,

изменения степени ядовитости, эволюцию вредоносности,

then you should be able to control antibiotic resistance.

тогда вы сможете следить за появлением сопротивляемости к антибиотикам.

And the idea is very simple.

А идея очень простая.

If you've got a harmful organism,

Если в вас попал вредоносный микроб,

a high proportion of the people are going to be symptomatic,

у большинства людей появятся симптомы,

a high proportion of the people are going to be going to get antibiotics.

большинство людей начнут принимать антибиотики.

You've got a lot of pressure favoring antibiotic resistance,

Вы создаёте дополнительный стимул для сопротивления, используя антибиотики,

so you get increased virulence leading to

таким образом повышая ядовитость, которая приводит

the evolution of increased antibiotic resistance.

к возникновению возрастания сопротивляемости к антибиотикам.

And once you get increased antibiotic resistance,

А когда вы повысили сопротивляемость к антибиотикам,

the antibiotics aren't knocking out the harmful strains anymore.

то антибиотики уже больше не убивают вредоносные штаммы.

So, you've got a higher level of virulence.

И у вас ещё более высокий уровень интоксикации.

So, you get this vicious cycle.

Вот вы и попали в этот порочный круг.

The goal is to turn this around.

Задача — повернуть всё вспять.

If you could cause an evolutionary decrease in virulence

Если можно будет снизить рост токсичности,

by cleaning up the water supply,

очищая источники воды,

you should be able to get an evolutionary decrease

то можно будет получить постепенное снижение

in antibiotic resistance.

сопротивляемости к антибиотикам.

So, we can go to the same countries and look and see.

Итак, можно пройтись по тем же странам и посмотреть.

Did Chile avoid the problem of antibiotic resistance,

Избежала ли Чили проблемы сопротивляемости к антибиотикам,

whereas did Ecuador actually have the beginnings of the problem?

в то время как Эквадор только начал сталкиваться с этой проблемой?

If we look in the beginning of the 1990s,

Если мы посмотрим на начало 1990-х,

we see, again, a lot of variation.

то увидим снова множество вариаций.

In this case, on the Y-axis, we've just got a measure of antibiotic sensitivity --

В данном случае, на оси игрек есть измерения чувствительности к антибиотикам...

and I won't go into that.

и я не буду вдаваться в эти подробности.

But we've got a lot of variation in antibiotic sensitivity in Chile,

Но у нас много значений для показателей чувствствительности к антибиотикам в Чили,

Peru and Ecuador, and no trend across the years.

Перу и Эквадоре, и никакой общей тенденции в течение этих лет.

But if we look at the end of the 1990s, just half a decade later,

Но, если посмотреть на конец 1990-х, пять лет спустя,

we see that in Ecuador they started having a resistance problem.

мы увидим, что в Эквадоре появилась проблема сопротивляемости.

Antibiotic sensitivity was going down.

Чувствительность к антибиотикам снизилась.

And in Chile, you still had antibiotic sensitivity.

А в Чили, восприимчивость к антибиотикам осталась.

So, it looks like Chile dodged two bullets.

И, кажется, что Чили убила двух зайцев.

They got the organism to evolve to mildness,

У них микроб эволюционировал в более слабый штамм,

and they got no development of antibiotic resistance.

и у них не появилось сопротивляемости к антибиотикам.

Now, these ideas should apply across the board,

Итак, эти идеи должны обсуждаться

as long as you can figure out why some organisms evolved to virulence.

до тех пор, пока мы не поймём, почему некоторые организмы становятся ядовитыми.

And I want to give you just one more example,

И я хочу привести ещё один пример,

because we've talked a little bit about malaria.

потому что здесь говорили немного о малярии.

And the example I want to deal with is,

И пример, который я хочу привести

or the idea I want to deal with, the question is,

или идея, которую я хочу рассмотреть, вопрос такой:

what can we do to try to get the malarial organism to evolve to mildness?

что мы можем сделать, чтобы микроб малярии стал менее опасным?

Now, malaria's transmitted by a mosquito,

Итак, малярия переносится комарами, и обычно,

and normally if you're infected with malaria, and you're feeling sick,

если вы заразились малярией, то чувствуете себя плохо,

it makes it even easier for the mosquito to bite you.

от чего комару ещё проще укусить вас.

And you can show, just by looking at data from literature,

И можно увидеть, просто посмотрев на данные из литературы,

that vector-borne diseases are more harmful

что трансмиссивное (через кровососущих) заболевание ещё более опасно,

than non-vector-borne diseases.

чем не трансмиссивная болезнь.

But I think there's a really fascinating example

Но, мне кажется, есть действительно удивительный пример того,

of what one can do experimentally to try to actually demonstrate this.

что можно сделать на практике, чтобы продемонстрировать правильность вышесказанного.

In the case of waterborne transmission,

В случаях передачи заразы по воде,

we'd like to clean up the water supplies,

я бы хотел очищать источники воды,

see whether or not we can get those organisms to evolve towards mildness.

чтобы посмотреть сможем мы или нет заставить микробы стать менее агрессивными.

In the case of malaria, what we'd like to do is mosquito-proof houses.

В случае с малярией, что мы хотели бы сделать: комаронепроницаемые дома.

And the logic's a little more subtle here.

А логика здесь немного более сложная.

If you mosquito-proof houses,

В комаронепроницаемом доме,

when people get sick, they're sitting in bed --

когда люди заболевают, они сидят в кровати...

or in mosquito-proof hospitals, they're sitting in a hospital bed --

или в комаронепроницаемой больнице, они сидят в больничной кровати...

and the mosquitoes can't get to them.

и комар не может до них добраться.

So, if you're a harmful variant

И, если вы — вредоносный тип в месте,

in a place where you've got mosquito-proof housing, then you're a loser.

где всё комаронепроницаемо, тогда вы — неудачник.

The only pathogens that get transmitted

Единственные патогены, которые могут передаваться,

are the ones that are infecting people that feel healthy enough

это те, которые заражают людей, которые чувствуют себя достаточно здоровыми,

to walk outside and get mosquito bites.

чтобы гулять на улице, где и получить укус комара.

So, if you were to mosquito proof houses,

Поэтому, если бы вы были в комаронепроницаеом доме,

you should be able to get these organisms to evolve to mildness.

то у вас должно получиться заставить микроб измениться и стать менее вредоносным.

And there's a really wonderful experiment that was done

И был проведён действительно прекрасный эксперимент,

that suggests that we really should go ahead and do this.

который показал, что нам правда стоит начать и сделать это.

And that experiment was done in Northern Alabama.

А эксперимент проводился в Северной Алабаме.

Just to give you a little perspective on this,

Вот, чтобы дать вам небольшое представление о месте,

I've given you a star at the intellectual center of the United States,

я указал вам звёздочкой место интеллектуального центра Соединённых Штатов,

which is right there in Louisville, Kentucky.

которое как раз там в Луизвилле, Кентукки.

And this really cool experiment was done

И этот по-настоящему прикольный эксперимент был сделан

about 200 miles south of there, in Northern Alabama,

где-то в 350 километрах на юг, в Северной Алабаме,

by the Tennessee Valley Authority.

около Департамента управления Долины Теннесси.

They had dammed up the Tennessee River.

Они поставили плотину на реке Теннесси.

They'd caused the water to back up,

этим они вызвали засорение воды,

they needed electric, hydroelectric power.

им нужны были электрическая и гидроэлектрическая энергии.

And when you get stagnant water, you get mosquitoes.

А когда у вас есть застоявшаяся вода, то вы получаете комаров.

They found in the late '30s -- 10 years after they'd made these dams --

Они обнаружили в конце 30-х... через 10 лет после того, как построили дамбу...

that the people in Northern Alabama were infected with malaria,

что люди в Северной Алабаме заражены малярией,

about a third to half of them were infected with malaria.

от трети до половины населения были заражены малярией.

This shows you the positions of some of these dams.

Здесь показаны места некоторых из дамб.

OK, so the Tennessee Valley Authority was in a little bit of a bind.

Итак, управа Долины Теннесси была немного озадачена.

There wasn't DDT, there wasn't chloroquines: what do they do?

Тогда ещё не было ДДТ, не было Хлорохина, что им делать?

Well, they decided to mosquito proof every house in Northern Alabama.

Ну, они решили защитить от комаров каждый дом в Северной Алабаме.

So they did. They divided Northern Alabama into 11 zones,

И они это сделали. Они поделили Северную Алабаму на 11 зон

and within three years, about 100 dollars per house,

и в течение трёх лет, около 100 долларов на дом,

they mosquito proofed every house.

они защитили от комаров каждый дом.

And these are the data.

А вот данные.

Every row across here represents one of those 11 zones.

Каждый ряд здесь отражает 11 зон.

And the asterisks represent the time at which

А звёздочка показывает время,

the mosquito proofing was complete.

когда работы были закончены.

And so what you can see is that

И как видите,

just the mosquito-proofed housing, and nothing else,

только комаронепроницаемые дома и больше ничего

caused the eradication of malaria.

стало причиной искоренения малярии.

And this was, incidentally, published in 1949,

И это было опубликовано, между прочим, в 1949 году

in the leading textbook of malaria, called "Boyd's Malariology."

в выдающейся книге по малярии, называемой «Маляриология Бойда».

But almost no malaria experts even know it exists.

Но практически ни один эксперт по малярии не знает, что эта книга существует.

This is important,

А это важно, потому что в ней говорится,

because it tells us that if you have moderate biting densities,

что если количество укусов сравнительно небольшое,

you can eradicate malaria by mosquito proofing houses.

то можно уничтожить болезнь, защитив дома от комаров.

Now, I would suggest that you could do this in a lot of places.

И я предлагаю, чтобы это было сделано во многих местах.

Like, you know, just as you get into the malaria zone,

Ну, как, знаете, в зоне малярии

sub-Saharan Africa.

в Африке южнее Сахары.

But as you move to really intense biting rate areas, like Nigeria,

Но, когда переезжаешь в районы, где укусы случаются очень часто, например Нигерию,

you're certainly not going to eradicate.

то, конечно, уничтожить болезнь не получится.

But that's when you should be favoring evolution towards mildness.

И именно в этом случае нам стоит поддерживать эволюцию по направлению к ослаблению вредоносности.

So to me, it's an experiment that's waiting to happen,

И для меня это эксперимент, который ждёт своего часа,

and if it confirms the prediction, then

и если он подтвердит предположения,

we should have a very powerful tool.

тогда у нас будет очень сильное оружие.

In a way, much more powerful than the kind of tools we're looking at,

В каком-то роде более мощное, чем те, которые мы изучаем,

because most of what's being done today is

так как основное, что сегодня делается —

to rely on things like anti-malarial drugs.

это надежда на такие вещи, как противомалярийные лекарства.

And we know that, although it's great to make those

И мы знаем, что здорово делать эти противомалярийные препараты

anti-malarial drugs available at really low cost and high frequency,

доступными и по низким ценам и большим диапазоном,

we know that when you make them highly available

мы знаем, что, сделав их очень доступными,

you're going to get resistance to those drugs.

то вскоре получите сопротивляемость к этим лекарствам.

And so it's a short-term solution.

Поэтому это кратковременное решение.

This is a long-term solution.

А это долговременное решение.

What I'm suggesting here is that we could get evolution

Что предлагаю здесь — это попытаться заставить эволюцию

working in the direction we want it to go,

работать в направлении, в котором мы хотим, чтобы она работала,

rather than always having to battle evolution as a problem

вместо того, чтобы постоянно с ней сражаться как с проблемой,

that stymies our efforts to control the pathogen,

которая сводит на нет все наши усилия по контролю над патогенами,

for example with anti-malarial drugs.

например, с помощью анти-малярийных лекарств.

So, this table I've given just to emphasize

Вот, я привожу эту таблицу только, чтобы показать

that I've only talked about two examples.

что я рассказал только о двух примерах.

But as I said earlier, this kind of logic applies across the board

Но, как я говорил ранее, эта же логика применима ко всему, что относится

for infectious diseases, and it ought to.

к инфекционным болезням, и должна быть применима.

Because when we're dealing with infectious diseases, we're dealing with living systems.

Потому что, когда мы имеем дело с инфекционными болезнями, мы имеем дело с живыми системами.

We're dealing with living systems;

Мы имеем дело с живыми системами;

we're dealing with systems that evolve.

мы имеем дело с системами, которые развиваются.

And so if you do something with those systems,

И если сделать что-то с этими системами,

they're going to evolve one way or another.

то они могут развиться либо в одну, либо в другую сторону.

And all I'm saying is that we need to figure out how they'll evolve,

И я говорю о том, что нам нужно понять, как они развиваются,

so that -- we need to adjust our interventions

чтобы... нам нужно скорректировать наши вмешательства,

to get the most bang for the intervention buck,

чтобы получить наибольшую выгоду в корзину вмешательства,

so that we can get these organisms to evolve in the direction we want them to go.

так, чтобы заставить микробы развиваться в направлении, которое мы хотим от них.

So, I don't really have time to talk about those things,

Ну, у меня, действительно, нет времени говорить обо всех этих вещах,

but I did want to put them up there,

но я хотел их отразить и указал там,

just to give you a sense that there really are solutions

чтобы дать вам представление, что существуют решения,

to controlling the evolution of harmfulness

чтобы контролировать развитие вредоносности

of some of the nasty pathogens that we're confronted with.

у некоторых опасных патогенов, с которыми мы встречаемся.

And this links up with a lot of the other ideas that have been talked about.

И всё это связано со многими другими идеями, о которых говорили.

So, for example, earlier today there was discussion of,

Например, сегодня чуть раньше было обсуждение того,

how do you really lower sexual transmission of HIV?

как можно уменьшить уровень заражения СПИДом во время сексуальных связей?

What this emphasizes is that we need to figure out how it will work.

Это показывает, что нам нужно понять, как все это будет работать.

Will it maybe get lowered if we alter the economy of the area?

Может быть уровень заражений снизится, если мы изменим экономику района?

It may get lowered if we intervene in ways that

Он может снизится, если мы вмешаемся путём

encourage people to stay more faithful to partners, and so on.

убеждения людей быть более честными по отношению к своим партнёрам и так далее.

But the key thing is to figure out how to lower it,

Но главное — разобраться, как снизить уровень, потому что,

because if we lower it, we'll get an evolutionary change in the virus.

если мы его снизим, то мы получим эволюционное изменение в самом вирусе.

And the data really do support this:

И данные подтверждают, что вирус действительно

that you actually do get the virus evolving towards mildness.

изменяется и становится менее агрессивным.

And that will just add to the effectiveness of our control efforts.

И это мы поставим в заслугу нашим эффективным усилиям по контролю.

So the other thing I really like about this,

И другая вещь, которая мне очень нравится в этом,

besides the fact that it brings a whole new dimension

кроме факта, что всё это открывает совершенно новое измерение

into the study of control of disease,

в области исследования вариантов контроля над болезнями,

is that often the kinds of interventions that you want,

это то, что часто некоторые вмешательства, которые хочется сделать,

that it indicates should be done,

которые показаны к выполнению,

are the kinds of interventions that people want anyhow.

эти вмешательства являются такими, которые сами люди, в любом случае, хотят.

But people just haven't been able to justify the cost.

Но люди ещё не оценили затраты.

So, this is the kind of thing I'm talking about.

И об этом я говорю сейчас.

If we know that we're going to get extra bang for the buck from providing clean water,

Если бы мы знали, что получим дополнительные средства от того, что предоставляем чистую воду,

then I think that we can say,

то, я думаю, мы смогли бы сказать,

let's push the effort into that aspect of the control,

давай поднатужимся посильнее в вопросе контроля,

so that we can actually solve the problem,

чтобы мы на самом деле решили проблему,

even though, if you just look at the frequency of infection,

даже если, просто посмотреть на частоту появления инфекции,

you would suggest that you can't solve the problem well enough

вы предположите, что проблему нельзя решить полностью,

just by cleaning up water supply.

только очищая источники воды.

Anyhow, I'll end that there, and thank you very much.

В любом случае, я заканчиваю на этом, и спасибо вам большое.

(Applause)

(Аплодисменты)