Why museums are returning cultural treasures | Chip Colwell

Переводчик: Mariya Khabarova Редактор: Elena Malykh

A confession:

Хочу признаться:

I am an archaeologist and a museum curator,

я археолог и музейный куратор,

but a paradoxical one.

правда немного своеобразный.

For my museum, I collect things,

Я коллекционирую вещи для своего музея,

but I also return things back to where they came from.

но одновременно и возвращаю эти вещи туда, откуда они к нам попали.

I love museums because they're social and educational,

Я люблю музеи за их просветительскую деятельность,

but I'm most drawn to them because of the magic of objects:

но больше всего меня привлекает магия предметов, музейных объектов:

a one-million-year-old hand axe,

топор, которому миллион лет,

a totem pole, an impressionist painting

тотемный столб, картина в стиле импрессионизм —

all take us beyond our own imaginations.

всё это уводит нас за пределы нашего воображения.

In museums, we pause to muse, to gaze upon our human empire of things

Находясь в музее, мы останавливаемся, чтобы созерцать, рассматривать и изучать

in meditation and wonder.

империю вещей, которую создал человек.

I understand why US museums alone

Я понимаю, почему одни только музеи США

host more than 850 million visits each year.

принимают более 850 миллионов посетителей ежегодно.

Yet, in recent years, museums have become a battleground.

Однако в последние годы музеи превратились в поле битвы.

Communities around the world don't want to see their culture

Общины по всему миру не хотят видеть свою культуру,

in distant institutions which they have no control over.

представленной где-то далеко, в учреждениях, им неподконтрольных.

They want to see their cultural treasures

Они хотят видеть свои культурные ценности

repatriated, returned to their places of origin.

у себя на родине, хотят, чтобы их вернули в места, откуда те родом.

Greece seeks the return of the Parthenon Marbles,

Греция пытается вернуть мраморные скульптуры Парфенона,

a collection of classical sculptures held by the British Museum.

находящиеся в коллекции Британского музея.

Egypt demands antiquities from Germany.

Египет требует у Германии вернуть свои памятники старины.

New Zealand's Maori want to see returned

Новозеландские маори хотят вновь иметь у себя

ancestral tattooed heads from museums everywhere.

татуированные головы своих предков, которые сейчас находятся в музеях мира.

Yet these claims pale in comparison to those made by Native Americans.

Однако эти желания меркнут в сравнении с требованиями коренных народов США.

Already, US museums have returned more than one million artifacts

На данный момент музеи США вернули назад более 1 000 000 экспонатов

and 50,000 sets of Native American skeletons.

и 50 000 комплектов останков коренных американцев.

To illustrate what's at stake, let's start with the War Gods.

Чтобы показать, что находится под угрозой, начнём с богов войны.

This is a wood carving

Это деревянная скульптура,

made by members of the Zuni tribe in New Mexico.

вырезанная членами племени зуни, проживающими в штате Нью-Мексико.

In the 1880s, anthropologists began to collect them

В 1880-х годах антропологи начали их собирать, чтобы доказать

as evidence of American Indian religion.

существование религии у американских индейцев.

They came to be seen as beautiful,

Они оказались в музеях, потому что их рассматривали

the precursor to the stark sculptures of Picasso and Paul Klee,

как предвестников прекрасных строгих и лаконичных скульптур Пикассо и Пауля Клее,

helping to usher in the modern art movement.

предвозвещавших новейшие течения в современном искусстве.

From one viewpoint, the museum did exactly as it's supposed to

С одной стороны, музеи поступили так, как и должны были поступить

with the War God.

с богом войны.

It helped introduce a little-known art form

Через эту скульптуру и был представлен миру

for the world to appreciate.

этот малоизвестный вид искусства.

But from another point of view,

Но с другой стороны,

the museum had committed a terrible crime of cultural violence.

музей совершил насилие против культуры зуни.

For Zunis, the War God is not a piece of art,

Для зуни бог войны не предмет искусства,

it is not even a thing.

это даже не вещь.

It is a being.

Это живое существо.

For Zunis, every year,

Каждый год, согласно обычаю,

priests ritually carve new War Gods,

жрецы вырезают новых богов войны,

the Ahayu:da,

Ахаюда,

breathing life into them in a long ceremony.

вдыхая в них жизнь в процессе долгого обряда.

They are placed on sacred shrines

Их помещают в святилища,

where they live to protect the Zuni people

где они живут, чтобы защищать зуни

and keep the universe in balance.

и хранить гармонию вселенной.

No one can own or sell a War God.

Никто не может иметь или продать бога войны.

They belong only to the earth.

Они принадлежат только земле.

And so Zunis want them back from museums

Народ зуни хочет вернуть их из музеев

so they can go to their shrine homes

в места поклонения

to fulfill their spiritual purpose.

для выполнения их духовного предназначения.

What is a curator to do?

Что же должен сделать куратор?

I believe that the War Gods should be returned.

Я считаю, что богов войны нужно вернуть.

This might be a startling answer.

Возможно, это кого-то удивит.

After all, my conclusion contradicts the refrain

Всё-таки мои выводы никак не согласуются с тем,

of the world's most famous archaeologist:

что говорит об этом самый известный в мире археолог:

"That belongs in a museum!"

«Всё это должно быть в музее!»

(Laughter)

(Смех)

is what Indiana Jones said, not just to drive movie plots,

Индиана Джонс сказал это не для того, чтобы привнести динамику в сюжет фильма,

but to drive home the unquestionable good of museums for society.

но чтобы донести до нас идею несомненной пользы музеев для общества.

I did not come to my view easily.

Я пришёл к этому не сразу.

I grew up in Tucson, Arizona,

Я вырос в Тусоне, штат Аризона,

and fell in love with the Sonoran Desert's past.

и буквально влюбился в прошлое пустыни Сонора.

I was amazed that beneath the city's bland strip malls

Меня восхищало, что под самыми обычными городскими модными магазинами

was 12,000 years of history just waiting to be discovered.

скрывались ожидавшие своего часа 12 000 лет истории.

When I was 16 years old, I started taking archaeology classes

В 16 лет я начал ходить на занятия по археологии

and going out on digs.

и выезжать на раскопки.

A high school teacher of mine even helped me set up my own laboratory

Один из учителей даже помог мне организовать собственную лабораторию

to study animal bones.

для изучения костей животных.

But in college,

Но в колледже

I came to learn that my future career had a dark history.

я узнал, что моя будущая профессия имеет тёмное прошлое.

Starting in the 1860s,

Начиная с 1860-х годов,

Native American skeletons became a tool for science,

скелеты коренных жителей Америки стали предметом изучения,

collected in the thousands

их собирали тысячами,

to prove new theories of social and racial hierarchies.

чтобы доказать новые теории о социальной и расовой иерархии.

Native American human remains were plundered from graves,

Останки индейцев незаконно извлекались из могил,

even taken fresh from battlefields.

их даже уносили прямо с поля боя.

When archaeologists came across white graves,

Когда археологам встречались могилы белых людей,

the skeleton was often quickly reburied,

то их останки часто тут же перезахоранивали,

while Native bones were deposited as specimens on museum shelves.

в то время как кости индейцев хранились в качестве экспонатов в фондах музеев.

In the wake of war, stolen land, boarding schools,

После войны, захвата земель, появления школ-интернатов,

laws banning religion,

законов, запрещающих религию,

anthropologists collected sacred objects

антропологи собирали священные предметы,

in the belief that Native peoples were on the cusp of extinction.

веря в то, что индейцы находятся на грани исчезновения.

You can call it racism or colonialism, but the labels don't matter

Можете называть это расизмом или колониализмом, но как бы это ни называли,

as much as the fact that over the last century,

факт остаётся фактом: за последние 100 лет

Native American rights and culture were taken from them.

индейцы лишились своих прав и культуры.

In 1990, after years of Native protests,

В 1990-х годах после череды протестов

the US government, through the US Congress,

правительство США через Конгресс США

finally passed a law that allowed Native Americans to reclaim

наконец-то приняло закон, позволяющий индейцам требовать возвращения

cultural items, sacred objects and human remains from museums.

из музеев культурных ценностей, предметов культа и человеческих останков.

Many archaeologists were panicked.

Многие археологи были в панике.

For scientists,

Учёным

it can be hard to fully grasp how a piece of wood can be a living god

сложно по-настоящему понять, как кусок дерева может быть живым богом

or how spirits surround bones.

или что может быть общего у костей с душами.

And they knew that modern science, especially with DNA,

Они знали, что современная наука, особенно с помощью теста ДНК,

can provide luminous insights into the past.

может дать чёткие представления о прошлом.

As the anthropologist Frank Norwick declared,

Как заявил антрополог Фрэнк Норвик:

"We are doing important work that benefits all of mankind.

«Мы делаем важную работу, которая приносит пользу всему человечеству,

We are not returning anything to anyone."

и не собираемся никому ничего возвращать».

As a college student, all of this was an enigma

Когда я был студентом, для меня всё это было загадкой,

that was hard to decipher.

которую трудно было разгадать.

Why did Native Americans want their heritage back

Почему индейцы требуют вернуть наследие

from the very places preserving it?

из тех мест, где они находятся в сохранности?

And how could scientists spend their entire lives

И как учёные могут посвятить свою жизнь

studying dead Indians

изучению мёртвых индейцев,

but seem to care so little about living ones?

но так мало заботиться о живых?

I graduated but wasn't sure what to do next,

После окончания учёбы я не знал, что делать дальше,

so I traveled.

поэтому начал путешествовать.

One day, in South Africa,

Однажды в Южной Африке

I visited Nelson Mandela's former prison cell on Robben Island.

я побывал в тюремной камере Нельсона Манделы на острове Роббенэйланд.

I had an epiphany.

Это был момент прозрения.

Here was a man who helped a country bridge vast divides

Здесь был человек, который помог, несмотря на огромные разногласия в стране,

to seek, however imperfectly, reconciliation.

добиться пусть не совершенного, но примирения.

I'm no Mandela, but I ask myself:

Я, конечно, не Мандела, но я задал себе вопрос:

Could I, too, plant seeds of hope in the ruins of the past?

могу ли я посадить семя надежды на развалинах прошлого?

In 2007, I was hired as a curator

В 2007 году меня взяли куратором

at the Denver Museum of Nature and Science.

в Денверский музей природы и науки.

Our team agreed that unlike many other institutions,

В отличие от других учреждений, мы понимали необходимость

we needed to proactively confront the legacy of museum collecting.

действий на опережение, выступая против существующих принципов коллекционирования.

We started with the skeletons in our closet,

Мы начали со скелетов в нашем шкафу,

100 of them.

их было около сотни.

After months and then years, we met with dozens of tribes

Спустя месяцы и годы мы встретились с десятками племён,

to figure out how to get these remains home.

чтобы понять, как отправить останки на родину.

And this is hard work.

Это очень сложная работа.

It involves negotiating who will receive the remains,

Она включает в себя переговоры с принимающей стороной, о том,

how to respectfully transfer them,

как перевезти останки подобающим образом

where will they go.

и куда их доставить.

Native American leaders become undertakers,

Вожди индейцев превратились в гробовщиков,

planning funerals for dead relatives they had never wanted unearthed.

организуя похороны умерших предков, не желая их видеть непогребёнными.

A decade later, the Denver Museum and our Native partners

Десять лет спустя наш музей, сотрудничая с аборигенами,

have reburied nearly all of the human remains in the collection.

перезахоронил почти все останки из своей коллекции.

We have returned hundreds of sacred objects.

Мы возвратили сотни реликвий.

But I've come to see that these battles are endless.

Но я осознал, что эти споры бесконечны.

Repatriation is now a permanent feature of the museum world.

Теперь репатриация — это постоянное явление в мире музеев.

Hundreds of tribes are waiting their turn.

Сотни племён ждут своей очереди.

There are always more museums with more stuff.

Всегда найдутся музеи с ещё бóльшим количеством вещей.

Every catalogued War God in an American public museum

Всех богов войны из каталогов общественных музеев США —

has now been returned -- 106, so far --

а их на сегодняшний день 106 — вернули обратно.

but there are more beyond the reach of US law,

Но гораздо больше тех, которые не подчиняются законам США,

in private collections and outside our borders.

они находятся в частных коллекциях и за границей.

In 2014, I had the chance to travel with a respected religious leader

В 2014 году мне выпал шанс путешествовать с уважаемым религиозным лидером

from the Zuni tribe named Octavius Seowtewa

из племени зуни Октавием Сеутевой.

to visit five museums in Europe with War Gods.

Мы посетили пять музеев в Европе, хранящих богов войны.

At the Ethnological Museum of Berlin,

В Берлинском этнологическом музее

we saw a War God with a history of dubious care.

мы увидели бога войны со следами его сомнительного хранения.

An overly enthusiastic curator had added chicken feathers to it.

Переполненный энтузиазмом куратор добавил к нему пару куриных перьев.

Its necklace had once been stolen.

А бывшее на нём ожерелье как-то раз украли.

At the Musée du quai Branly in Paris,

В Музее на набережной Бранли в Париже

an official told us that the War God there is now state property

сотрудник нам сказал, что их бог войны — собственность государства

with no provisions for repatriation.

без возможности репатриации.

He insisted that the War God no longer served Zunis

Он настоял на том, что бог войны больше не нужен зуни,

but museum visitors.

он нужен посетителям музея.

He said, "We give all of the objects to the world."

Этот сотрудник сказал: «Мы дарим эти предметы всему миру».

At the British Museum,

В Британском музее

we were warned that the Zuni case would establish a dangerous precedent

нас предупредили, что случай с зуни может создать опасный прецедент, который вызовет

for bigger disputes,

ещё большие споры, например,

such as the Parthenon Marbles, claimed by Greece.

как в случае с мраморными скульптурами Парфенона, требуемыми Грецией.

After visiting the five museums,

После посещения пяти музеев

Octavius returned home to his people empty-handed.

Октавий вернулся домой с пустыми руками.

He later told me,

Позже он поделился со мной:

"It hurts my heart to see the Ahayu:da so far away.

«У меня сердце сжимается от того, что Ахаюда так далеко.

They all belong together.

Они все должны быть вместе.

It's like a family member that's missing from a family dinner.

Это как член семьи, отсутствующий за обеденным столом.

When one is gone, their strength is broken."

Когда кто-то покидает семью, она становится слабее».

I wish that my colleagues in Europe and beyond

Я бы хотел, чтобы мои коллеги в Европе и мире

could see that the War Gods do not represent the end of museums

смогли понять, что боги войны олицетворяют собой не конец музеев,

but the chance for a new beginning.

а возможность новых начинаний.

When you walk the halls of a museum,

Когда вы прогуливаетесь по залам музея,

you're likely just seeing about one percent

то, скорее всего, видите только один процент

of the total collections.

от всей коллекции.

The rest is in storage.

Остальное находится в хранилищах.

Even after returning 500 cultural items and skeletons,

Даже после возврата 500 предметов культуры и скелетов

my museum still retains 99.999 percent of its total collections.

в моём музее до сих пор осталось 99,999 процента от всей коллекции.

Though we no longer have War Gods,

Хоть у нас больше нет богов войны,

we have Zuni traditional pottery,

зато остались сделанные зуни гончарные изделия,

jewelry, tools, clothing and arts.

ювелирные украшения, одежда и произведения искусства.

And even more precious than these objects

Но что является наиболее ценным, это не сами предметы,

are the relationships that we formed with Native Americans

а хорошие отношения с коренными американцами,

through the process of repatriation.

возникшие в процессе репатриации.

Now, we can ask Zunis to share their culture with us.

Теперь мы можем попросить зуни поделиться с нами их культурой.

Not long ago, I had the chance to visit the returned War Gods.

Не так давно мне посчастливилось увидеть возвращённых богов войны.

A shrine sits up high atop a mesa overlooking beautiful Zuni homeland.

Святилище стоит на плоской вершине горы, откуда видна прекрасная родина зуни.

The shrine is enclosed by a roofless stone building

Оно окружено каменным строением без крыши,

threaded at the top with barbed wire

по краям стен которого протянута колючая проволока:

to ensure that they're not stolen again.

для безопасности, чтобы никто их не украл.

And there they are, inside,

И вот они, внутри,

the Ahayu:da,

Ахаюда.

106 War Gods amid offerings of turquoise, cornmeal, shell,

эти 106 богов войны среди подношений в виде бирюзы, кукурузной муки, ракушек,

even T-shirts ...

даже футболок,

a modern gift to ancient beings.

современных подарков древним существам.

And standing there,

Когда я стоял там, в моей голове

I got a glimpse at the War Gods' true purpose in the world.

промелькнула мысль об истинном предназначении богов войны в мире.

And it occurred to me then

И потом меня осенило:

that we do not get to choose the histories that we inherit.

мы не выбираем историю, которая нам досталась.

Museum curators today did not pillage ancient graves

Нынешние музейные кураторы не грабят древние могилы,

or steal spiritual objects,

не крадут древние реликвии,

but we can accept responsibility for correcting past mistakes.

но мы должны взять ответственность за ошибки прошлого и исправить их.

We can help restore dignity,

Мы можем помочь вернуть достоинство,

hope and humanity to Native Americans,

надежду и веру в человека коренным американцам,

the very people who were once the voiceless objects of our curiosity.

тем самым людям, которые однажды были безмолвными объектами нашего любопытства.

And this doesn't even require us to fully understand others' beliefs,

Для этого не надо глубокого понимания верований других,

only that we respect them.

нужно только уважение.

Museums are temples to things past.

Музеи — храмы для вещей из прошлого.

Now they must also become places for living cultures.

И теперь они должны также стать местом для живой культуры.

As I turned to walk away from the shrine,

Покидая храм,

I drank in the warm summer air,

я вдыхал тёплый летний воздух

and I watched an eagle turn lazy circles high above.

и смотрел, как орёл неспешно описывал круги в небе.

I thought of the Zunis,

Я думал о зуни,

whose offerings ensure that their culture is not dead and gone

которые хотят, чтобы их культура не исчезала, не забывалась,

but alive and well,

а жила и процветала.

and I could think of no better place for the War Gods to be.

И я не мог бы представить лучшего места для богов войны.

Thank you.

Спасибо.

(Applause)

(Аплодисменты)