Inés Hercovich: Why women stay silent after sexual assault (with English subtitles) | TED

Переводчик: Anna Zvereva Редактор: Yulia Kallistratova

There are about 5,000 women here today.

Сегодня здесь собрались

примерно 5 000 женщин.

Among us, 1,250 have been or will be sexually assaulted

И 1 250 из них уже подверглись

или подвергнутся в какой-то момент своей жизни

at some point in our lives.

сексуальному насилию.

One in four.

Каждая четвёртая.

Только 10% заявят о случившемся.

Only 10 percent will report it.

The other 90 percent take refuge in silence --

Остальные 90% будут молчать...

half of them, because the incident involves a close family member

Половина из них по той причине,

что насильник — кто-то из их же семьи

or someone they know,

или круга знакомых.

and that makes it much more difficult to deal with and talk about.

Это гораздо сложнее перенести и этим сложнее поделиться.

The other half don't talk about it

Другая половина женщин не расскажет из-за опасений, что им не поверят.

because they fear they won’t be believed.

And they're right -- because we don't.

И не без оснований,

потому что мы им не верим.

Today I want to share with you why I think we don't believe them.

Я хочу объяснить, почему мы им не верим.

We don't believe them because when a woman tells what happened to her,

Потому что когда женщина рассказывает, что произошло,

she tells us things we can't imagine,

она говорит о том, что мы себе не представляем,

things that disturb us,

о том, что приводит нас в смятение, что нам слышать неприятно,

things we don't expect to hear,

things that shock us.

что нас шокирует.

Мы ожидаем истории вроде:

We expect to hear stories like this one:

"Girl raped near the Mitre Railroad tracks.

«Девушку изнасиловали на маршруте Феррокарил Митре.

It happened at midnight as she was on her way home.

Она возвращалась домой в полночь.

She said that someone attacked her from behind,

Жертва говорит, что парень напал со спины,

told her not to scream, said he had a gun and that she shouldn't move.

сказал, чтобы она не кричала, и, пригрозив оружием,

приказал не двигаться.

He raped her and then fled the scene."

Изнасиловал и скрылся».

When we hear or read a story like this,

Слушая подобные новости,

we immediately visualize it:

мы тут же представляем себе следующую картину:

the rapist, a depraved lower-class man.

насильник — маргинальный элемент;

And the victim, a young, attractive woman.

жертва — молодая привлекательная женщина.

The image only lasts 10 or 20 seconds, and it's dark and two-dimensional;

Мы держим это в голове не более 10–20 секунд,

и наше представление смутное и простое:

there's no movement, no sound; it's as if there were no people involved.

там нет ни движения, ни звука,

словно там нет людей.

But when a woman tells her story, it doesn't fit in 10 or 20 seconds.

Но рассказ женщины о произошедшем

занимает гораздо больше 10–20 секунд.

The following is the testimony of a woman I'll call "Ana."

Вот слова одной из 85 женщин — назовём её Ана, —

She's one of the 85 women I interviewed

которых мне довелось интервьюировать

while conducting research on sexual assault.

в ходе расследования эпизодов сексуального насилия.

Ana told me:

Она рассказала:

"I had gone with the girls in the office to the same pub we always go to.

«Мы с девочками с работы пошли в тот же самый паб, что обычно.

We met some guys,

Познакомились с ребятами, мне понравился один из них, очень общительный.

and I hooked up with this super cool guy; we talked a lot.

Мы разговаривали без перерыва.

Around 4am, I told my friends it was time to go.

В четыре часа я предложила подругам пойти,

They wanted to stay.

но они хотели остаться.

So, the guy asked me where I lived

Тогда тот парень спросил, где я живу,

and said if it was OK with me, he'd drive me home.

и вызвался меня проводить, если я не против.

I agreed, and we left.

Я согласилась, и мы ушли.

At a stoplight, he told me he liked me and touched my leg.

На светофоре он сказал, что я ему нравлюсь и коснулся моей ноги.

I don't like a guy to approach me that way,

Мне не нравится, когда себя так ведут,

but he had been affectionate all night.

но он был так обходителен весь вечер.

I thought, 'I shouldn't be so paranoid.

Я подумала: «Не впадай в паранойю,

What if I say something but he didn't mean anything by it,

скажешь ему что-то, а он ничего такого не сделал и обидится».

and I offend him?'

When he should have made a turn, he kept going straight.

Когда мы должны были свернуть, он проехал прямо.

I thought he had made a mistake, and I said,

Я подумала, что он ошибся,

'You should have turned there.'

и сказала: «Ты проехал!», а внутри возникло неприятное чувство.

But something felt off.

Thinking back, I wonder,

Сейчас думаю, а почему я не придала значения этому чувству?

'Why didn't I pay attention to what I was feeling?'

When he pulled over near the highway,

Когда машина остановилась возле трассы,

that's when I got scared.

я по-настоящему испугалась.

But he told me to relax, that he liked me,

Парень сказал, чтобы я не волновалась, что я ему нравлюсь

and that nothing would happen unless I wanted it to.

и что ничего не будет, если я не захочу.

Его обращение было нормальным.

He was nice.

I didn't say anything,

Я ничего не говорила, потому что боялась его разозлить и ухудшить ситуацию.

because I was afraid he would get angry,

and that things would get worse.

I thought he might have a gun in the glove compartment.

Подумала, а вдруг у него в бардачке есть оружие.

Suddenly, he jumped on me and tried to kiss me.

Вдруг он набросился на меня и начал целовать.

I said no. I wanted to push him away, but he was holding my arms down.

Я сказала «Нет!», хотела его оттолкнуть, но он крепко держал меня в объятиях.

When I wriggled free, I tried to open the door, but it was locked.

Выскользнув, я попыталась открыть дверь, но она была заблокирована.

And even if I had gotten out, where would I have gone?

И даже вырвись я из машины, куда бы я пошла?

I told him he wasn't the kind of guy who needed to do that to be with a girl,

Я сказала ему, что он не из тех парней,

которым надо так поступать, чтобы быть с женщиной,

and that I liked him, too, but not in that way.

что он тоже мне нравится, но не в этом смысле.

I tried to calm him down.

Я пыталась его успокоить,

I said nice things about him.

хвалила его.

I talked to him as if I were his older sister.

Говорила с ним, как говорила бы старшая сестра.

Suddenly, he covered my mouth with one hand

Неожиданно он зажал мне рот одной рукой,

and with the other hand he unbuckled his belt.

а другой расстегнул ремень.

I thought right then he would kill me, strangle me, you know?

В тот момент я подумала, что он может меня убить, просто придушить.

I never felt so alone,

Никогда я не чувствовала себя такой одинокой,

like I had been kidnapped.

я оказалась заложницей.

I asked him to finish quickly and then take me home."

Я попросила, чтобы он сделал всё побыстрее и отвёз меня домой».

How did you feel listening to this story?

Как вам эта история?

Surely, several questions arose.

Без сомнений, возникает масса вопросов.

For example: Why didn't she roll down the window and call for help?

Например, почему она не опустила окна и не позвала на помощь?

Why didn't she get out of the car when she felt something bad might happen?

Почему не выскочила из машины, когда поняла, что может произойти?

How could she ask him to take her home?

Как героиня могла просить его отвезти её домой?

Now, when we hear this kind of story not on the news

И если перед вами будет не очередная новость из СМИ

or from someone like me, presenting it on a stage like this --

или чей-то рассказ, который вам зачитает

с листа кто-то вроде меня,

when we're hearing it from someone we know

а перед вами окажется кто-то из ваших знакомых,

who chose to entrust us with the story of what happened to them,

решивших довериться вам и рассказать, что с ними произошло,

we'll have to listen.

хорошенько прислушайтесь к их истории.

And we'll hear things we won't be able to understand --

В такие моменты мы слышим вещи,

которые нам сложно понять и принять.

or accept.

And then doubts, questions and suspicion will creep in.

Поэтому у нас возникнут сомнения, вопросы, подозрения,

And that is going to make us feel really bad and guilty.

которые вызовут неприятное чувство вины.

So to protect ourselves from the discomfort, we have an option.

И для преодоления подобного дискомфорта у нас есть два варианта.

We turn up the volume on all the parts of the story

Придать больше значения

тем моментам в истории, которые ожидаем услышать:

that we expected to hear:

a gun in the glove compartment, the locked doors, the isolated location.

оружие в бардачке, запертые двери,

отдалённое место.

And we turn down the volume on all the parts of the story

И снизить важность деталей,

that we didn't expect to hear

которые звучат неожиданно и неприятно:

and that we don't want to hear;

like when she tells him that she liked him, too,

например, её слова о том, что парень ей тоже понравился,

or when she tells us she spoke to him as if she were his older sister,

или что девушка говорила с ним, как старшая сестра,

or that she asked him to take her home.

или что попросила отвезти её домой.

Why do we do this?

Для чего нам это нужно?

Для того чтобы ей поверить,

It's so we can believe her;

so we can feel confident that she really was a victim.

чтобы увидеть, что она на самом деле жертва.

I call this "victimization of the victim."

Я называю этот процесс виктимизацией жертвы.

"Victimization," because in order to believe she's innocent,

Виктимизация необходима, потому что, чтобы поверить в невиновность жертвы,

that she's a victim,

нам необходимо представить себе,

we need to think of her as helpless, paralyzed, mute.

что она беспомощна, парализована и безмолвна.

But there's another way to avoid the discomfort.

Но есть и другой способ избавления от этого дискомфорта,

And it's exactly the opposite:

и он совершенно противоположен предыдущему:

we turn up the volume on the things we didn't expect to hear,

придать большее значение неожиданным для нас деталям вроде:

such as "I spoke nicely to him," "I asked him to take me home,"

«он был со мной любезен», «я попросила отвезти меня домой»,

"I asked him to finish quickly,"

«я просила закончить всё побыстрее»;

and we turn down the volume on the things we did expect to hear:

и снизить значимость ожидаемых моментов:

оружие в бардачке, отдалённое место.

the gun in the glove compartment,

the isolation.

Why do we do this?

Зачем это необходимо?

We do it so we can cling to the doubts

Чтобы дать волю своим сомнениям

and feel more comfortable about them.

и получить им подтверждение.

Then, new questions arise, for instance:

Тогда возникают новые вопросы.

Who told her go to those clubs?

Кто её просил ходить по этим барам?

You saw how she and her friends were dressed, right?

Вы же видели, как была одета она и её подруги?

Those miniskirts, those necklines?

Эти мини-юбки и глубокие вырезы?

Чего же тут ожидать?

What do you expect?

Questions that aren't really questions, but rather, judgments --

Но это не просто вопросы,

они больше похожи на обвинения,

judgments that end in a verdict:

ведущие к одному выводу:

she asked for it.

она сама напросилась.

That finding would be verified by the fact

Это вывод подтверждается

её же словами о том,

that she didn't mention having struggled to avoid being raped.

что она не отбивалась в ответ на насилие.

So that means she didn't resist.

То есть не сопротивлялась,

It means she consented.

что значит, всё было по взаимному согласию.

If she asked for it and allowed it,

Она сама напросилась и дала согласие.

how are we calling it rape?

Тогда о каком насилии речь?

I call this "blaming the victim."

Это я называю «обвинение жертвы».

These arguments that serve us both to blame and to victimize,

Те же самые аргументы служат нам и для обвинения,

и для виктимизации,

we all have them in our heads, at hand --

они все в наших головах и всегда под рукой,

including victims and perpetrators.

равно как и в головах жертв и насильников.

So much so, that when Ana came to me,

Это настолько сильнó, что когда Ана пришла ко мне,

she told me she didn't know

она сказала, что не знает,

if her testimony was going to be of any use,

помогут ли мне её свидетельства,

because she wasn't sure if what happened to her qualified as rape.

потому что не была уверена,

было ли произошедшее с ней насилием.

Ana believed, like most of us,

Ана, как и многие из нас,

that rape is more like armed robbery --

считала, что насилие больше похоже на вооружённый грабёж,

a violent act that lasts 4 or 5 minutes --

который длится 4–5 минут,

and not smooth talking from a nice guy

а не на эпизод обольщения приятным парнем,

that lasts all night and ends in a kidnapping.

который длился весь вечер и закончился похищением.

When she felt afraid she might be killed,

Когда она испугалась, что он может её убить

she was afraid to be left with scars,

или оставить отметины на теле

and she had to give her body to avoid it.

и была вынуждена пожертвовать телом, чтобы этого избежать,

That's when she knew that rape was something different.

вот тогда Ана поняла, чем отличается насилие.

Ana had never talked about this with anyone.

Она никому об этом не говорила.

She could have turned to her family,

Она могла обратиться к семье,

but she didn't.

но не сделала этого.

She didn't because she was afraid.

Не сделала, потому что боялась.

She was afraid the person she'd choose to tell her story to

Боялась,

что с тем, кому она доверит свою историю,

would have the same reaction as the rest of us:

произойдёт то же самое, что со всеми:

they'd have doubts, suspicions;

их одолеют сомнения и подозрения,

those same questions we always have when it comes to things like this.

возникнут вопросы,

которые всегда возникают при разговоре на подобные темы.

And if that had happened,

А пережить такое

it would have been worse, perhaps, than the rape itself.

ещё хуже, чем испытать насилие.

She could have talked to a friend or a sister.

Она могла бы поговорить с подругой, с сестрой,

And with her partner, it would have been extremely difficult:

навряд ли со своим парнем...

the slightest hint of doubt on his face or in his voice

даже малейшая тень сомнения на его лице и в голосе

would have been devastating for her

стала бы для неё крахом, и, возможно, привела бы к разрыву отношений.

and would have probably meant the end of their relationship.

Ana keeps silent because deep down she knows

Ана молчит, потому что глубоко внутри знает,

that nobody -- none of us, not her family or therapists,

что никто на свете: ни её семья, ни психологи,

let alone the police or judges --

а уж тем более полиция или члены суда,

are willing to hear what Ana actually did in that moment.

не готовы услышать то, что она действительно сделала

в тот момент.

First and foremost, Ana said, "No."

Первое и самое главное — Ана сказала «нет».

When she saw that her "no" didn't help,

Увидев, что её «нет» не помогло,

she spoke nicely to him.

она оставалась любезна,

She tried not to exacerbate his violence

стараясь не дать повода для усиления его агрессии.

or give him ideas.

She talked to him as if everything that was happening were normal,

Она разговаривала так, словно всё происходившее в тот момент

было нормально,

so he wouldn't be thinking that she would turn him in later.

чтобы не будить в парне подозрений о том, что она может заявить на него.

Now, I wonder and I ask all of you:

А теперь я спрашиваю себя и вас:

All those things she did --

разве сделанное ею не было сопротивлением?

isn't that considered resisting?

No.

Нет.

For all or at least most of us, it's not,

Подавляющее большинство так не считает,

probably because it's not "resisting" in the eyes of the law.

возможно, потому что это не сопротивление с точки зрения закона.

In most countries,

В большинстве стран кодекс по-прежнему гласит,

the laws still require that the victim prove her innocence --

что для доказательства своей невиновности жертва —

that's right: the victim needs to prove her innocence --

подчёркиваю: для доказательства своей невиновности жертва —

by showing marks on her body

должна продемонстрировать следы на теле,

as evidence that she engaged in a vigorous and continuous fight

которые докажут, что она «упорно и решительно»

with her aggressor.

боролась с насильником.

I can assure you, in most court cases,

Уверяю вас, в большинстве случаев судебной практики

no amount of marks is ever enough.

таких отметин недостаёт.

I listened to many women's stories.

Я выслушала множество женщин.

And I didn't hear any of them talking about themselves

И ни одна из них не говорила о себе

as if they had been reduced to a thing,

как о вещи, отданной

totally subjected to the will of the other.

в полную власть другого.

Rather, they sounded astonished and even a little proud

Более того, они были удивлены,

и даже горды тем,

looking back

and thinking how clear-headed they had been at the time,

что оставались в здравом уме

of how much attention they paid to every detail,

и вспоминали произошедшее в деталях,

as if that would allow them to exert some control over what was happening.

как будто это давало им контроль над тем,

что случилось в прошлом.

Then I realized,

Тогда я подумала:

of course --

«Конечно, в подобной ситуации

what women are doing in these situations

is negotiating.

женщинам остаётся только договариваться».

They're trading sex for life.

Договариваться об обмене жизни на секс.

They ask the aggressor to finish quickly,

Просить насильника закончить побыстрее,

so everything is over as soon as possible and at the lowest cost.

чтобы всё это скорее завершилось и с наименьшими потерями.

Они смиряются

They subject themselves to penetration,

с половым актом,

because believe it or not,

потому что, хотя в это трудно поверить,

penetration is what keeps them furthest

но акт с проникновением отдаляет их как можно дальше

from a sexual or emotional scenario.

от ощущения, что они занимаются любовью.

They subject themselves to penetration,

Они идут на это

because penetration is less painful

из-за того, что проникновение не ранит так,

than kisses, caresses and gentle words.

как поцелуи, ласки и нежные слова.

Now, if we continue to expect

И если мы продолжим думать,

что изнасилования идут по сценарию,

rape to be what it very rarely is --

with the rapist as a depraved lower-class man

где насильник — это маргинал-невежа,

and not a university student or a businessman

а не студент или бизнесмен,

who goes out chasing after girls on a Friday or Saturday;

гуляющий допоздна по пятницам и субботам,

if we keep expecting the victims to be demure women

а жертва обязательно

скромная и забитая женщина,

who faint on the scene,

находящаяся в полуобморочном состоянии в момент происходящего,

а не уверенная в себе личность,

and not self-confident women --

we will continue to be unable to listen.

мы так и не научимся слушать.

Женщины так и продолжат молчать.

Women will continue to be unable to speak.

And we will all continue to be responsible

И все мы продолжим нести ответственность

for that silence

за это молчание

and their solitude.

и их одиночество.

(Аплодисменты)

(Applause)