3 lessons of revolutionary love in a time of rage | Valarie Kaur

Переводчик: Anastasia Melnikova Редактор: Yulia Kallistratova

(Sikh Prayer) Waheguru Ji Ka Khalsa,

(Приветствие сикхов) Вахе Гуру Джи Ка Кхалса,

Waheguru Ji Ki Fateh.

Вахе Гуру Джи Ки Фатех.

There is a moment on the birthing table

Во время родов есть один момент,

that feels like dying.

который подобен смерти.

The body in labor stretches to form an impossible circle.

Тело роженицы растягивается до невозможных размеров.

The contractions are less than a minute apart.

Между схватками проходит меньше минуты.

Wave after wave, there is barely time to breathe.

Волна за волной, едва успеваешь дышать.

The medical term:

Медицинский термин:

"transition,"

«стадия родов»,

because "feels like dying" is not scientific enough.

потому что фраза «подобно смерти» звучит недостаточно научно.

(Laughter)

(Смех)

I checked.

Я проверяла.

During my transition,

Во время моей стадии родов

my husband was pressing down on my sacrum

муж поддерживал мой крестец,

to keep my body from breaking.

чтобы моё тело не сломалось.

My father was waiting behind the hospital curtain ...

Отец ждал за больничной занавеской...

more like hiding.

вернее сказать, прятался.

But my mother was at my side.

Но мама была рядом со мной.

The midwife said she could see the baby's head,

Акушерка сказала, что видит голову ребёнка,

but all I could feel was a ring of fire.

но всё, что я могла чувствовать, — это жгучее пламя.

I turned to my mother and said, "I can't,"

Я сказала маме: «Я не могу»,

but she was already pouring my grandfather's prayer in my ear.

но она уже читала мне на ухо молитву моего дедушки.

(Sikh Prayer) "Tati Vao Na Lagi, Par Brahm Sarnai."

(Молитва сикхов) «Тати Вао На Лаги Пар Брахм Сарнаи».

"The hot winds cannot touch you."

«Горячие ветры не могут коснуться тебя».

"You are brave," she said.

«Ты храбрая», — сказала она.

"You are brave."

«Ты храбрая».

And suddenly I saw my grandmother standing behind my mother.

И вдруг позади моей мамы я увидела свою бабушку.

And her mother behind her.

А рядом с ней — её мать.

And her mother behind her.

И её мать.

A long line of women who had pushed through the fire before me.

Длинный ряд женщин, которые тужились сквозь огонь до меня.

I took a breath;

Я вдохнула;

I pushed;

поднатужилась;

my son was born.

мой сын родился.

As I held him in my arms, shaking and sobbing

И пока я держала его на руках, дрожа и рыдая

from the rush of oxytocin that flooded my body,

от прилива окситоцина, который наполнил моё тело,

my mother was already preparing to feed me.

моя мама уже готовила мне еду.

Nursing her baby as I nursed mine.

Она кормила своё дитя, пока я кормила своё.

My mother had never stopped laboring for me,

Моя мама продолжала выхаживать меня

from my birth to my son's birth.

с моего рождения и до рождения моего сына.

She already knew what I was just beginning to name.

Она уже знала то, что я только начинала познавать.

That love is more than a rush of feeling

Любовь — это гораздо больше, чем прилив чувств,

that happens to us if we're lucky.

который происходит с нами, если повезёт.

Love is sweet labor.

Любовь — это сладостный труд.

Fierce.

Яростный.

Bloody.

Кровавый.

Imperfect.

Несовершенный.

Life-giving.

Дающий жизнь.

A choice we make over and over again.

Выбор, который мы делаем снова и снова.

I am an American civil rights activist

Я активист по защите гражданских прав в Америке

who has labored with communities of color since September 11,

и работаю с цветным населением начиная с 11 сентября,

fighting unjust policies by the state and acts of hate in the street.

мы боремся с несправедливой политикой государства и актами ненависти на улице.

And in our most painful moments,

И в самые болезненные моменты,

in the face of the fires of injustice,

перед лицом огня несправедливости,

I have seen labors of love deliver us.

я видела, как любовь спасает нас.

My life on the frontlines of fighting hate in America has been a study

Живя на фронтах борьбы с насилием в Америке, я познавала то,

in what I've come to call revolutionary love.

что называю революционной любовью.

Revolutionary love is the choice to enter into labor

Революционная любовь — это выбор служения тем,

for others who do not look like us,

кто выглядит не так, как мы,

for our opponents who hurt us

тем, кто причиняет нам боль,

and for ourselves.

и служения самим себе.

In this era of enormous rage,

В эпоху чудовищной злобы,

when the fires are burning all around us,

когда вокруг нас полыхают пожары,

I believe that revolutionary love is the call of our times.

я верю, что революционная любовь — это слоган нашего времени.

Now, if you cringe when people say, "Love is the answer ..."

Если вас раздражает, когда кто-то говорит: «Любовь — это ответ...»

I do, too.

Меня это тоже раздражает.

(Laughter)

(Смех)

I am a lawyer.

Я адвокат.

(Laughter)

(Смех)

So let me show you how I came to see love as a force for social justice

Позвольте показать, как я увидела, что любовь — это сила социального правосудия,

through three lessons.

благодаря трём урокам.

My first encounter with hate was in the schoolyard.

Впервые я столкнулась с ненавистью на школьном дворе.

I was a little girl growing up in California,

Я была маленькой девочкой, которая росла в Калифорнии,

where my family has lived and farmed for a century.

где моя семья жила и занималась фермерством уже целое столетие.

When I was told that I would go to hell because I was not Christian,

Когда мне сказали, что я попаду в ад, потому что я не христианка,

called a "black dog" because I was not white,

и назвали «чёрной собакой», потому что я не белая,

I ran to my grandfather's arms.

я побежала к своему дедушке.

Papa Ji dried my tears --

Папа Джи вытер мои слёзы

gave me the words of Guru Nanak,

и произнёс слова Гуру Нанак,

the founder of the Sikh faith.

основателя сикхизма.

"I see no stranger," said Nanak.

«Я не вижу чужака», — говорил Нанак.

"I see no enemy."

«Я не вижу врага».

My grandfather taught me

Мой дедушка учил меня,

that I could choose to see all the faces I meet

что я могу решить видеть лица тех, кого встречаю,

and wonder about them.

и проявлять к ним интерес.

And if I wonder about them,

И если я захочу узнать их получше,

then I will listen to their stories even when it's hard.

тогда я услышу их истории, даже если это будет непросто.

I will refuse to hate them even when they hate me.

Я не смогу ненавидеть их, даже если они ненавидят меня.

I will even vow to protect them when they are in harm's way.

И я буду защищать их, даже когда они причиняют вред.

That's what it means to be a Sikh:

Вот что значит быть сикхом.

S-i-k-h.

С-И-К-Х.

To walk the path of a warrior saint.

Идти по пути святого воина.

He told me the story of the first Sikh woman warrior,

Он рассказал мне историю первой сикхской женщины воина

Mai Bhago.

Май Бхаго.

Легенда гласит, что 40 солдат сбежали, бросив свой пост,

The story goes there were 40 soldiers who abandoned their post

during a great battle against an empire.

во время великой битвы с империей.

They returned to a village,

Они вернулись в деревню,

and this village woman turned to them and said,

и одна женщина из этой деревни обратилась к ним со словами:

"You will not abandon the fight.

«Вы не бросите битву.

You will return to the fire,

Вы вернётесь в пекло,

and I will lead you."

и я поведу вас».

She mounted a horse.

Она оседлала коня.

She donned a turban.

Повязала тюрбан.

And with sword in her hand and fire in her eyes,

И с мечом в руке и огнём в глазах

she led them where no one else would.

она повела их туда, куда никто другой не смог.

She became the one she was waiting for.

Она стала тем, кого сама ждала.

"Don't abandon your posts, my dear."

«Не бросай свой пост, моя дорогая».

My grandfather saw me as a warrior.

Мой дедушка видел во мне воина.

I was a little girl in two long braids,

Я была маленькой девочкой с двумя длинными косичками,

but I promised.

но я дала обещание.

Fast-forward, I'm 20 years old,

Движемся вперёд, мне было 20 лет,

watching the Twin Towers fall,

когда я увидела, как рушатся Башни-Близнецы,

the horror stuck in my throat,

ужас застрял у меня в горле,

and then a face flashes on the screen:

а потом на экране мелькнуло лицо:

a brown man with a turban and beard,

смуглый мужчина с бородой и в тюрбане,

and I realize that our nation's new enemy looks like my grandfather.

и я вдруг поняла, что новый враг нашей нации выглядит, как мой дедушка.

And these turbans meant to represent our commitment to serve

И эти тюрбаны, которые были символом нашей готовности служить,

cast us as terrorists.

теперь выдавали нас за террористов.

And Sikhs became targets of hate,

И сикхи превратились в объекты ненависти,

alongside our Muslim brothers and sisters.

вместе с нашими исламскими братьями и сестрами.

The first person killed in a hate crime after September 11 was a Sikh man,

Первый человек, которого убили на почве ненависти после 11 сентября, был сикхом.

standing in front of his gas station in Arizona.

Он стоял у своей автозаправочной станции в Аризоне.

Balbir Singh Sodhi was a family friend I called "uncle,"

Балбир Сингх Содхи был другом нашей семьи, которого я называла «дядей»,

murdered by a man who called himself "patriot."

был убит человеком, который называл себя «патриотом».

He is the first of many to have been killed,

Он был первым среди многих убитых,

but his story --

но его история —

our stories barely made the evening news.

наши истории — почти никогда не попадают в вечерние новости.

I didn't know what to do,

Я не знала, что делать,

but I had a camera,

но у меня была камера,

I faced the fire.

и я встретила огонь.

I went to his widow,

Я пришла к его вдове,

Joginder Kaur.

Джогиндер Каур.

I wept with her, and I asked her,

Мы плакали вместе, и я спросила её:

"What would you like to tell the people of America?"

«Что бы ты хотела сказать жителям Америки?»

I was expecting blame.

Я ждала обвинений.

But she looked at me and said,

Но она посмотрела на меня и сказала:

"Tell them, 'Thank you.'

«Скажи им спасибо».

3,000 Americans came to my husband's memorial.

3 000 американцев пришли на могилу моего мужа.

They did not know me,

Они не знали меня,

but they wept with me.

но плакали вместе со мной.

Tell them, 'Thank you.'"

Скажи им спасибо».

Thousands of people showed up,

Тысячи людей пришли,

because unlike national news,

потому что в отличие от федеральных,

the local media told Balbir Uncle's story.

местные новости рассказали историю дяди Балбира.

Stories can create the wonder

Истории могут сотворить чудо,

that turns strangers into sisters and brothers.

которое превращает незнакомцев в братьев и сестёр.

This was my first lesson in revolutionary love --

Это был мой первый урок революционной любви —

that stories can help us see no stranger.

истории помогают сблизиться.

And so ...

Итак...

my camera became my sword.

моя камера стала моим мечом.

My law degree became my shield.

Моя степень юриста стала моим щитом.

My film partner became my husband.

Мой партнёр по фильму стал моим мужем.

(Laughter)

(Смех)

I didn't expect that.

Этого я не ожидала.

And we became part of a generation of advocates

И мы стали частью поколения защитников,

помогающих обществу, которое столкнулось со своим собственным огнём.

working with communities facing their own fires.

I worked inside of supermax prisons,

Я работала в тюрьмах сверхповышенной безопасности

on the shores of Guantanamo,

на берегу Гуантанамо,

at the sites of mass shootings

в местах массовых перестрелок,

when the blood was still fresh on the ground.

когда кровь на земле ещё была свежей.

And every time,

И каждый раз,

for 15 years,

вот уже 15 лет,

with every film, with every lawsuit,

с каждым фильмом, с каждым судебным процессом,

with every campaign,

с каждой кампанией,

I thought we were making the nation safer

я думала, что мы создаём безопасное общество

for the next generation.

для следующего поколения.

And then my son was born.

А потом родился мой сын.

In a time ...

Во времена...

when hate crimes against our communities

когда акты ненависти против наших общин

are at the highest they have been since 9/11.

находятся на пике со времён 11 сентября.

When right-wing nationalist movements are on the rise around the globe

Когда правые националисты поднимаются по всему миру

and have captured the presidency of the United States.

и уже захватили кресло президента США.

When white supremacists march in our streets,

Когда белые супрематисты маршируют по нашим улицам

torches high, hoods off.

с поднятыми факелами, с открытыми лицами.

And I have to reckon with the fact

И мне приходится принимать тот факт,

that my son is growing up in a country more dangerous for him

что мой сын растёт в более опасной стране,

than the one I was given.

чем когда-то росла я.

And there will be moments

И будут такие ситуации,

when I cannot protect him

когда я не смогу защитить его,

when he is seen as a terrorist ...

когда в нём будут видеть террориста...

just as black people in America

так же, как до сих пор в Америке афроамериканцев

are still seen as criminal.

считают преступниками.

Brown people, illegal.

Темнокожие люди — вне закона.

Queer and trans people, immoral.

Гомосексуалисты и транссексуалы — безнравственны.

Indigenous people, savage.

Коренные народы — дикари.

Women and girls as property.

Женщины и девочки — собственность.

And when they fail to see our bodies as some mother's child,

И когда в нас не видят детей наших матерей,

it becomes easier to ban us,

им становится гораздо легче объявлять нас вне закона,

detain us,

арестовывать нас,

deport us,

депортировать нас,

imprison us,

сажать нас в тюрьму,

sacrifice us for the illusion of security.

приносить нас в жертву ради иллюзии безопасности.

(Applause)

(Аплодисменты)

I wanted to abandon my post.

Я хотела бросить свой пост.

But I made a promise,

Но я дала обещание,

so I returned to the gas station

и потому я вернулась на автозаправочную станцию,

where Balbir Singh Sodhi was killed 15 years to the day.

где Балбир Сингх Содхи был убит 15 лет назад.

I set down a candle in the spot where he bled to death.

Я поставила свечу в том месте, где он умер, истекая кровью.

His brother, Rana, turned to me

Его брат Рана подошёл ко мне

and said, "Nothing has changed."

и сказал: «Ничего не изменилось».

And I asked,

И я спросила его:

"Who have we not yet tried to love?"

«Кого ещё мы не пытались полюбить?»

We decided to call the murderer in prison.

Мы решили позвонить убийце в тюрьму.

The phone rings.

Телефон звонил.

My heart is beating in my ears.

Моё сердце бешено колотилось.

I hear the voice of Frank Roque,

Я услышала голос Фрэнка Рока,

a man who once said ...

человека, который однажды сказал:

"I'm going to go out and shoot some towel heads.

«Я выйду на улицу и перестреляю эти головы в полотенцах.

We should kill their children, too."

И их детей нам тоже следует убить».

And every emotional impulse in me says, "I can't."

Всё говорило во мне, что я не смогу.

It becomes an act of will to wonder.

Я заставила себя поговорить с ним.

"Why?" I ask.

«Почему?» — я спросила.

"Why did you agree to speak with us?"

«Почему вы согласились поговорить с нами?»

Frank says, "I'm sorry for what happened,

Фрэнк сказал: «Я сожалею о том, что случилось,

but I'm also sorry for all the people killed on 9/11."

но мне также жаль и тех, кто погиб 11 сентября».

He fails to take responsibility.

Он не смог взять на себя ответственность.

I become angry to protect Rana,

Я разозлилась, чтобы защитить Рану,

but Rana is still wondering about Frank --

но Рана по-прежнему беспокоился о Фрэнке,

listening --

слушал,

responds.

отвечал.

"Frank, this is the first time I'm hearing you say

«Фрэнк, я впервые слышу от тебя,

that you feel sorry."

что ты сожалеешь».

And Frank --

И Фрэнк —

Frank says, "Yes.

Фрэнк сказал: «Да.

I am sorry for what I did to your brother.

Я сожалею о том, что сделал с твоим братом.

One day when I go to heaven to be judged by God,

Однажды я отправлюсь на небеса, где меня будет судить Бог,

I will ask to see your brother.

и я попрошу встречи с твоим братом.

And I will hug him.

Я обниму его.

And I will ask him for forgiveness."

И я попрошу его простить меня».

And Rana says ...

И Рана сказал:

"We already forgave you."

«Мы уже простили тебя».

Forgiveness is not forgetting.

Простить не значит забыть.

Forgiveness is freedom from hate.

Прощение — это свобода от ненависти.

Because when we are free from hate,

Потому что когда мы свободны от ненависти,

we see the ones who hurt us not as monsters,

мы видим наших обидчиков не как монстров,

but as people who themselves are wounded,

а как тех, кто сам ранен,

who themselves feel threatened,

кто сам напуган,

who don't know what else to do with their insecurity

кто не знает, как ещё можно защитить себя,

but to hurt us, to pull the trigger,

кроме как причинить нам боль, нажать на курок,

or cast the vote,

швырнуть в лодку,

or pass the policy aimed at us.

принять политику против нас.

But if some of us begin to wonder about them,

Но если кто-то из нас начнёт интересоваться ими

listen even to their stories,

и даже слушать их истории,

we learn that participation in oppression comes at a cost.

мы узнаем, что поддержка притеснений тоже имеет свою цену.

It cuts them off from their own capacity to love.

Это убивает в них способность любить.

This was my second lesson in revolutionary love.

Таким был мой второй урок революционной любви.

We love our opponents when we tend the wound in them.

Мы любим наших противников, когда заботимся об их ранах.

Tending to the wound is not healing them --

Позаботиться о ране не значит исцелить её,

only they can do that.

это могут сделать только они сами.

Just tending to it allows us

Забота о ране позволит нам

to see our opponents:

увидеть наших противников:

the terrorist, the fanatic, the demagogue.

террориста, фанатика, демагога.

They've been radicalized by cultures and policies that we together can change.

Радикалами их сделали культура и политика, которые мы вместе сможем изменить.

I looked back on all of our campaigns,

Я оглядываюсь на наши кампании

and I realized that any time we fought bad actors,

и понимаю, что каждый раз, когда мы сражались со злодеями,

we didn't change very much.

мы мало что меняли.

But when we chose to wield our swords and shields

Но когда мы решили поднять свои мечи и щиты,

to battle bad systems,

чтобы сразиться с плохой системой,

that's when we saw change.

тогда мы увидели перемены.

I have worked on campaigns

Я работала в кампаниях,

that released hundreds of people out of solitary confinement,

которые освободили сотни людей из одиночного заключения,

reformed a corrupt police department,

реорганизовали коррумпированный отдел полиции,

changed federal hate crimes policy.

изменили государственную политику о преступлениях на почве ненависти

The choice to love our opponents is moral and pragmatic,

Путь любви к своим противникам — добродетельный и действенный,

and it opens up the previously unimaginable possibility

и он открывает немыслимую до сих пор возможность

of reconciliation.

примирения.

But remember ...

Но помните...

it took 15 years to make that phone call.

мне понадобилось 15 лет, чтобы решиться на тот звонок.

I had to tend to my own rage and grief first.

Сначала мне нужно было унять в себе ярость и горе.

Loving our opponents requires us to love ourselves.

Чтобы полюбить своих противников, сначала нужно полюбить себя.

Gandhi, King, Mandela --

Ганди, Кинг, Мандела —

they taught a lot about how to love others and opponents.

они учили нас любить людей, включая своих противников.

They didn't talk a lot about loving ourselves.

Они не говорили о любви к себе.

This is a feminist intervention.

Это женский подход.

(Applause)

(Аплодисменты)

Yes.

Да.

Yes.

Да.

(Applause)

(Аплодисменты)

Because for too long have women and women of color been told

Потому что очень долгое время женщинам говорили,

to suppress their rage,

что нужно подавлять свой гнев,

suppress their grief in the name of love and forgiveness.

подавлять своё горе во имя любви и прощения.

But when we suppress our rage,

Но когда мы сдерживаем свой гнев,

that's when it hardens into hate directed outward,

он превращается в ненависть, направленную вовне,

but usually directed inward.

хотя, как правило, направленную на себя.

But mothering has taught me that all of our emotions are necessary.

Однако материнство научило меня, что все наши эмоции одинаково важны.

Joy is the gift of love.

Радость — это дар любви.

Grief is the price of love.

Горе — это цена любви.

Anger is the force that protects it.

Злость — это сила, которая защищает её.

This was my third lesson in revolutionary love.

Это был мой третий урок революционной любви.

We love ourselves

Мы любим себя,

when we breathe through the fire of pain

когда мы дышим сквозь пламя боли

and refuse to let it harden into hate.

и отказываемся обратить её в ненависть.

That's why I believe

Вот почему я верю,

that love must be practiced in all three directions

что мы должны практиковать любовь во всех трёх направлениях,

to be revolutionary.

и тогда она станет революционной.

Loving just ourselves feels good,

Любить только себя — это приятно,

but it's narcissism.

но это нарциссизм.

(Laughter)

(Смех)

Loving only our opponents is self-loathing.

Любить только противников — это ненависть к себе.

Loving only others is ineffective.

Любить только других неэффективно.

This is where a lot of our movements live right now.

Именно так сейчас живут многие наши движения.

We need to practice all three forms of love.

Нам нужно практиковать все три формы любви.

[Революционная любовь: к другим, к противникам, к себе]

And so, how do we practice it?

Как же их практиковать?

Ready?

Готовы?

Number one ...

Номер один:

in order to love others,

чтобы любить других,

see no stranger.

не смотри на них, как на чужаков.

We can train our eyes to look upon strangers on the street,

Мы можем тренировать наши глаза смотреть на незнакомцев на улице,

on the subway, on the screen,

в метро, на экране

and say in our minds,

и говорить про себя:

"Brother,

«Брат,

sister,

сестра,

aunt,

тётя,

uncle."

дядя».

And when we say this, what we are saying is,

И эти слова на самом деле означают:

"You are a part of me I do not yet know.

«Ты часть меня, с которой я ещё не знаком.

I choose to wonder about you.

Я хочу больше узнать о тебе.

I will listen for your stories

Я буду слушать твои истории

and pick up a sword when you are in harm's way."

и подниму меч, если тебе будет угрожать опасность».

And so, number two:

Номер два:

in order to love our opponents,

чтобы полюбить своих противников,

tend the wound.

нужно позаботиться об их ране.

Can you see the wound in the ones who hurt you?

Сможете ли вы увидеть рану тех, кто причиняет вам боль?

Can you wonder even about them?

Сможете ли вы позаботиться даже о них?

And if this question sends panic through your body,

И если этот вопрос вызывает у вас панику,

then your most revolutionary act

тогда ваше самое революционное действие —

is to wonder, listen and respond to your own needs.

это внимательно прислушаться к своим собственным нуждам и ответить на них.

Number three:

Номер три:

in order to love ourselves,

чтобы любить себя,

breathe and push.

дыши́те и не сдавайтесь.

When we are pushing into the fires in our bodies

Когда мы продолжаем стараться сквозь охватившее нас пламя,

or the fires in the world,

или пламя, охватившее весь мир,

we need to be breathing together

нам нужно дышать вместе,

in order to be pushing together.

чтобы стараться вместе.

How are you breathing each day?

Как вы дышите каждый день?

Who are you breathing with?

С кем вы дышите?

Because ...

Потому что...

when executive orders and news of violence hits our bodies hard,

когда приказы президента и новости о насилии с силой ударяют по нам,

sometimes less than a minute apart,

иногда с промежутком менее одной минуты,

it feels like dying.

это подобно смерти.

In those moments,

В такие моменты

my son places his hand on my cheek and says,

мой сын кладёт руку мне на щёку и говорит:

"Dance time, mommy?"

«Мама, давай потанцуем?»

And we dance.

И мы танцуем.

In the darkness, we breathe and we dance.

В темноте мы дышим и танцуем.

Our family becomes a pocket of revolutionary love.

Наша семья стала ячейкой революционной любви.

Our joy is an act of moral resistance.

Наша радость — это акт морального сопротивления.

How are you protecting your joy each day?

Как вы защищаете свою радость каждый день?

Because in joy we see even darkness with new eyes.

Потому что в радости даже темноту мы видим другими глазами.

And so the mother in me asks,

И мать во мне спрашивает:

what if this darkness is not the darkness of the tomb,

что, если эта темнота — не темнота могилы,

but the darkness of the womb?

а темнота чрева?

What if our future is not dead,

Что, если наше будущее не умерло,

but still waiting to be born?

а всё ещё ждёт своего появления?

What if this is our great transition?

Что, если это наше великое рождение?

Remember the wisdom of the midwife.

Помните мудрость акушерки.

"Breathe," she says.

Она говорит: «Дыши».

And then --

А потом —

"push."

«тужься».

Because if we don't push, we will die.

Потому что если мы не будем тужиться, мы умрём.

If we don't breathe, we will die.

Если мы не будем дышать, мы умрём.

Revolutionary love requires us to breathe and push through the fire

Революционная любовь требует, чтобы мы дышали и тужились сквозь огонь,

with a warrior's heart and a saint's eyes

с сердцем воина и глазами святого,

so that one day ...

и тогда однажды...

one day you will see my son as your own

однажды вы посмотрите на моего сына, как на своего

and protect him when I am not there.

и защитите его, когда меня не будет рядом.

You will tend to the wound in the ones who want to hurt him.

Вы позаботитесь о ране того, кто захочет причинить ему боль.

You will teach him how to love himself

Вы научите его любить себя,

because you love yourself.

потому что вы любите себя.

You will whisper in his ear,

Вы прошепчите ему на ухо так же,

as I whisper in yours,

как я шепчу вам:

"You are brave."

«Ты храбрый».

You are brave.

Ты храбрый.

Thank you.

Спасибо.

(Аплодисменты)

(Applause)

(Прощание сикхов) Вахе Гуру Джи Ка Кхалса,

(Sikh Prayer) Waheguru Ji Ka Khalsa,

Waheguru Ji Ki Fateh.

Вахе Гуру Джи Ки Фатех.

(Applause)

(Аплодисменты)

(Cheering)

(Одобрительные возгласы)

(Applause)

(Аплодисменты)